М. Голомолзина приводит и другие аналогичные случаи, наблюдавшиеся как в прошлом веке, так и в наше время: "Дженни Морган из Седалии, штат Миссури, жившая в 90-х годах прошлого века, обладала «высоким электрическим потенциалом»: от неё во все стороны летели электрические искры! Взрослые по возможности старались держаться подальше от девочки. Те же, кто по забывчивости здоровались с ней за руку или прикасались к ней, от шока даже теряли сознание. Подобное же воздействие на людей оказывал шестилетний мальчик из племени Зулу, которого демонстрировали в Эдинбурге в 1882 году. Прикосновение к нему тоже вызывало электрошок. От тела младенца, родившегося в Сен-Урбэн во Франции в 1869 году, исходили такие разряды, что причиняли боль всем, кто к нему прикасался. От его пальцев шли светящиеся лучи, и когда он в возрасте всего девяти месяцев скончался, свечение его тела продолжалось ещё в течение нескольких минут. Дуглас Хант в своей книге «Предсказание» сообщает о двух «высоковольтных младенцах»: один из которых мог зарядить лейденскую банку, а другой – вызвать вибрацию в предметах, подносимых к нему на небольшое расстояние. Последний же, по свидетельству очевидцев, испускал «нежное белое сияние».

А вот какая история произошла с тридцатилетней ткачихой Исико Дзикаро из Киото (Япония). Как-то раз она внезапно почувствовала себя плохо: резко поднялась температура, появились сильные головные боли. В больнице, при обследовании выяснилось, что от тела Исико исходят электрические разряды. Вольтметр, подключённый к телу женщины, показал напряжение 14 вольт, от чего загорелась электрическая лампочка, и включился радиоприёмник. Медики предположили, что Исико стала «живым генератором электроэнергии» вследствие многолетней работы с синтетическими нитями.

Аналогично воздействует на приборы и Фульхенсио Деварра из венесуэльского города Сан-Кристобаль. В спокойном состоянии Деварра не способен причинить вреда, но вот когда разозлится – берегись! В такие моменты его карие глаза становятся белесыми, а курчавые волосы распрямляются и, можно сказать, встают дыбом. У окружающих мгновенно разряжаются батарейки в часах, а у близстоящих автомобилей садятся аккумуляторы. Как и Полин Шоу, Деварра выводит из строя электронные трубки телевизоров и компьютеров. Утверждают также, что некоторые люди, находящиеся поблизости, падают в обморок, а мелкие насекомые просто погибают. Успокоившись, Деварра может проспать сутки, а, проснувшись, начинает много есть и пить, словно восполняя огромную потерю энергии".

Можно привести достаточно много других подобных примеров и наблюдений. Они показывают, что в ряде случаев для того, чтобы убедиться, что организм человека вырабатывает электроэнергию, его вовсе не надо подключать к электрокардиографу или электроэнцефалографу, чтобы зарегистрировать биотоки сердца или мозга. К такому человеку достаточно просто прикоснуться. Но лучше этого не делать, поверьте на слово: он способен поразить вас не хуже электрического ската!

Исследователям полтергейста не часто достаётся на себе испытать его злые чары. Ведь они редко узнают о феномене из первых рук, чаще – из сообщений средств массовой информации, иногда – по слухам, то есть с известным опозданием. По прибытии на место выясняется, что уже ничего не происходит: то ли всё кончилось, то ли наступило временное затишье. Дальше всё зависит от опыта и терпения исследователя. Иногда играет роль случайность, и ты становишься очевидцем небывалого.

Скорее всего, самым первым учёным, которому лично довелось лицезреть полтергейст в действии, был знаменитый английский философ Джозеф Гленвиль (1636-1680). Его глубоко интересовали такие необычные явления, как привидения, беспокойные дома и конечно же то, что сегодня мы называем полтергейстом. И когда в мае 1662 года в английском городе Тедворте в доме мирового судьи Джона Момпессона начались настолько странные события, что они вскоре стали известны по всей Англии и даже привлекли внимание самого короля, философ выехал на место небывалых происшествий, «виновницами» которых были две младшие дочери судьи.

Он прибыл в тот «нехороший» дом в конце января – начале февраля 1663 года. Вот что он там, по его словам, наблюдал: «При мне это досаждало детям как раз в то время, когда они ложились спать… Поднимаясь по лестнице, я слышал какое-то странное поскребывание, а когда мы вошли в комнату, заметил, что это было как раз позади валика, подкладываемого под подушки детской кровати… Царапание было такое сильное, какое только возможно сделать длинными когтями… В кровати лежали две маленькие скромные девочки, примерно семи и одиннадцати лет. Я видел их ручки, лежавшие поверх одеял, так что они никак не могли издавать звуки, которые слышались за их головами. Так как мне сказали, что он может подражать всякого рода звукам, то я, ради опыта, попробовал поцарапать несколько раз по простыне – пять, семь, десять раз подряд, – и всё это было воспроизведено с остановкой после каждого повтора. Я осматривал под кроватью и позади, поднимал одеяла и простыни, ощупывал валик, обстукивал стену за кроватью, словом, я проделал всё возможное, чтобы только убедиться, не было ли тут какой-нибудь подделки или естественной причины: то же самое сделал и мой коллега, но мы ничего не могли обнаружить… После царапания, которое продолжалось около получаса или более, это перешло в середину постели, поддетой, и тут стало пыхтеть очень громко, подобно запыхавшейся собаке. Я положил руку на это место и почувствовал, что постель приподнимается к моей руке, как если бы кто-нибудь изнутри подталкивал её… Это пыхтение было до того сильно, что производило весьма заметное сотрясение комнаты и окон… В то время, как слышалось пыхтение, я случайно увидел, что в холщовом мешке, висевшем у другой кровати, как будто что-то шевелится. Думая, что это крыса или мышь, я схватил мешок одной рукой за верхний конец, а другой прощупал его сверху донизу, но ровно ничего не нашёл. Поблизости никто не стоял, так что шевелить мешок было некому, да если бы и было кому, то во всяком случае никто не мог бы произвести именно такого рода движение, которое, казалось, происходило изнутри, как бы от шевеления какого-нибудь живого существа».

Обдумав увиденное, Гленвиль пришёл к таким выводам: «Я вполне убедился, убеждён и поныне, что эти звуки – дело какого-либо демона или духа… тут было нечто необычайное, нечто такое, что у нас принято называть сверхъестественным». Он уехал, сетуя на то, что собственная его лошадь заболела на обратном пути и через несколько дней пала…

Прошло свыше 200 лет, пока другому известному учёному повезло увидеть полтергейст в действии. Это был английский физик и психоисследовательсэр Уильям Баррет. В 1877 году ему довелось лично расследовать вспышку полтергейста в деревушке Дерригонелли, в доме, в котором жил вдовец с четырьмя дочерьми и сыном; им было от десяти до двадцати лет. Шумный дух, как оказалось, привязался к двенадцатилетней Мегги. Профессор Баррет прибыл в тот дом днём с одним из своих коллег, как когда-то и Гленвиль, но беспокоившие всех стуки начались лишь вечером. Баррет попросил помощника понаблюдать за домом снаружи – не шалит ли кто? Но вокруг никого не было. Тогда в сопровождении вдовца и его сына он вошёл в спальню девочек. Не спала лишь Мегги. Она лежала, но её руки и ноги выглядывали из-под одеяла. А стуки все продолжались. Тогда учёный зажёг лампу. Стуки прекратились, но вскоре возобновились вновь. Они почему-то исходили из стен и потолка спальни. При этом, отметил Баррет, никто из присутствующих не двигался. И тут на кровать внезапно упал камень!

В этот раз профессору даже удалось пообщаться со стучащим духом. Он просил его – как вслух, так и мысленно, простучать определённое число раз. И дух охотно и без ошибки исполнял все приказания учёного.

В 1900 году знаменитый итальянский криминалист и не менее известный психоисследователь профессор Чезаре Ломброзо посетил винный подвал дома молодого виноторговца, в котором, как говорили, бутылки двигались сами по себе, разбивались и даже взрывались. А в самом доме летали столы и стулья, обычно, когда хозяин был дома. Кто бы ни входил в подвал, бутылки тут же начинали биться, утверждал хозяин. Ломброзо решил проверить это неправдоподобное заявление на деле. Он спустился в подвал, зажёг шесть свечей, поставив их на столе в середине помещения. Бутылки лежали плашмя, одна на другой, на пяти длинных полках. Профессор со свечой внимательно осмотрел помещение в поисках верёвок или нитей, привязанных к бутылкам, но ничего подозрительного не обнаружил. Затем стал наблюдать. Спустя несколько минут со второй и третьей полок сами собой стали выскакивать бутылки – две, четыре, затем ещё и ещё – и падать на пол, но как-то бережно, будто их кто нёс: шесть бутылок, тем не менее, разбились, две остались целыми. Четверть часа спустя, упали и разбились ещё три бутылки. Когда Ломброзо покидал подвал, упала ещё одна бутылка. Как только он закрыл за собой дверь, в подвале воцарилась тишина.