Вследствие этого, генерал Павлов, живя в казенном здании, там, где помещается высший военный суд, в последнее перед его убийством время, не выходил совсем на улицу, а утром, чтобы {355} подышать чистым воздухом, выходил в садик, находящийся во двор этого здания.

27-го декабря неизвестный вошел в этот сад, убил Павлова и затем убежал.

В конце декабря произошли крупные рабочие беспорядки в Одессе, которые продолжались и в начале 1907 года.

Государственная роспись на 1906 год была утверждена в прежнем порядке, т. е. через прежний Государственный Совет тогда, когда я еще был председателем совета министров.

На 1907 год предстояло утвердить новую государственную роспись, но так как вторая Государственная Дума и Государственный Совет были собраны только в конце февраля месяца, то государственная роспись не могла быть рассмотрена и утверждена, а потому явился вопрос: как в данном случае поступить? Законы, очевидно, не могли предвидеть - и не предвидели, - чтобы роспуск Думы мог быть сделан таким образом, как это было сделано правительством Столыпина, т. е. распустив Государственную Думу в июле месяц, не собрать новую Думу немедленно, скажем в сентябрь или октябрь, т. е. в такой срок, чтобы она могла рассмотреть роспись на 1907 год. Такого произвола действий со стороны правительства, конечно, закон предвидеть не мог. Поэтому явилось такое экстраординарное положение, что в 1907 году пришлось начать жить, не имя государственной росписи; государственная же роспись не имелась именно потому, что правительство, как бы намеренно, не собрало во время Государственную Думу.

Вследствие этого, 1-го января был распубликован проект государственной росписи, который должен будет рассматриваться Государственной Думой и Государственным Советом, когда эти законодательные учреждения будут собраны, а до того времени, до времени созыва законодательных учреждений, в порядке верховного управления был ассигнован, - согласно объявленной, но никем не утвержденной государственной росписи, - временный кредит на время с января по июнь месяц, т. е. почти на полгода. Мера эта, конечно, была безусловно произвольная.

11-го января последовало увольнение морского министра адмирала Бирилева и назначение вместо него адмирала Дикова.

{356} Когда я уходил из председателей совета министров, то адмирал Бирилев очень меня уговаривал этого не делать, высказывая, что он знает от Ее Величества, что Государь не желал тогда меня отпустить.

Я говорил Бирилеву, что я готов остаться, если будут уважены те условия, которые я поставил и исполнение которых я считаю необходимым для того, чтобы я мог явиться в Государственную Думу. Кроме того, я говорил Бирилеву, что я уверен в том, что если даже эти условия и будут уважены, то вслед за тем, через некоторое время, я буду поставлен в такие условия, что все равно должен буду, быть может, покинуть место председателя совета министров, но уже не по собственному желанию и не по собственной инициативе.

На это мне Бирилев сказал: "Ну, этого не может быть" - и добавил следующее:

– Когда Государю Императору угодно было назначить меня морским министром, то я сказал Его Величеству, что я, конечно, исполню всякое его приказание, а потому, если он желает, чтобы я был морским министром, то я приму это место, что, конечно, я не ставлю никаких условий, а только прошу одно: когда Его Величество будет мною недоволен и пожелает, чтобы я ушел, то он скажет мне об этом совершенно откровенно.

* После моего ухода он остался морским министром и, когда мне случалось в 1907 году его встречать, он только жаловался на Великого Князя, когда же я его как-то спросил, продолжает ли он думать, что я сделал ошибку, что ушел в виду влияний Великого Князя и прочих закулисных деятелей, он ответил утвердительно, сказав:

– Раз Государь не сказал вам, что Он вам не доверяет, вы должны были Ему верить и вести свою линию.

Через несколько месяцев вдруг я узнаю, что Бирилев уходит; я поехал к нему, и он мне рассказал следующее:

На днях он получил проект, - написанный крайне неразработанно, преобразования всего морского ведомства, с приглашением на следующий день приехать в Царское Село для обсуждения этого проекта. Суть проекта заключалась в подразделении министерства на две самостоятельные части: собственно на морское министерство и генеральный штаб морского ведомства. Независимо от сего учреждаются три {357} начальника флотов Дальневосточного, Балтийского и Черноморского, которые Все непосредственно подчинены только Государю, в сущности при посредстве Его военно-походной канцелярии, начальником которой был флигель-адъютант (ныне адмирал свиты) граф Гейден, порядочный человек, но пороха не выдумавший. Таким образом вместо одного хозяина в морском ведомстве являлись пять хозяев (министр, начальник штаба и три начальника флотов), которыми по проекту всеми должен был руководить Его Величество. Поехавши на следующий день с указанным поездом, он в том же вагоне застал генерал-адъютанта Дубасова, генерал-адъютанта Алексеева (пресловутого главнокомандующего) и не помню еще кого-то. Оказалось, что Все приглашены для обсуждения того же проекта преобразования морского министерства. Приехавши в Царское, они были приняты в приемной Государя, где был приготовлен стол для заседания. Государь, как мне рассказывали Бирилев и Дубасов, начал с того, что предупредил приглашенных о том, что разосланный проект есть плод Его долгих размышлений, что он составлен по Его указаниям и что присутствующие должны это иметь в виду. Затем Он пригласил Гейдена прочесть проект указа, при котором он намеревается объявить этот проект как окончательный закон, и доложить основания проекта.

Гейден прочел указ и доложил, что закон намеревается дать ту же организацию, которая существует в Германии и которая существует в военном ведомств после разделений функций военного министерства и генерального штаба. Затем Его Величество просил присутствующих высказаться откровенно. Бирилев высказался против проекта и на указание Бирилева, что Его Величество фактически будет не в состоянии в своем лице объединить раздробленные самостоятельные единицы морского ведомства, проектируемые проектом, Государь заметил, что, однако, в Германии Вильгельм это делает.