— Понятно. Работа ювелирная.

— О да! Если в вашей клинике их выздоровление будет идти медленно из-за отсутствия нужной аппаратуры, можно будет их перебросить в Калихар или Ромбис. — Конечно. Мне они не дороги.

Они распрощались, и Орик сказал, мол, ладно, тренеру он позвонит завтра.

— А он как? — спросил я. — Покалечили-то лучших…

— Ки-ол ценит классных бойцов, но права своих сограждан, моро, он ценит выше, как и главный врач больницы.

— Моро дома, — сказала Пилли.

— Их логичнее переправить обратно днем, ночью возможен контроль. А днем… патрули знают меня, обыск отпадает, — сказал Орик. Я набрал номер Ир-фа:

— Уль Ир-фа?.. Да, это я. Мне звонил Латор, он привез много целебных корней, и для вас тоже. Я их вам занесу. А птицу, синюю такую, он поймать для меня не сумел: она, когда он подкрался, улетела с бешеной скоростью. Огромное вам спасибо и долгой вам жизни.

— Долгой жизни, малыш.

Мы залетели за Оли, потом — домой.

— Так вот, — сказал я. — Сегодня в клубе было полно политоров, но их биополе никак не подействовало на шкалу нашего сигнализатора. Из кви-стории идет мощный поток биополя несколько иной природы.

— Да, — сказал папа. — Такие вот дела.

— И отлично, — сказал Орик. — Спасибо вам.

— О! Пока птичка в клетке — говорить не о чем.

— Но если что-то делать — риск уже осмысленнее. Правда, я думаю, что же лучше: найти ее, ликвидировать, и у нас будет целая армия свободных геллов, или не рисковать: когда заварится каша, отыскать эту машинку будет куда проще. А из светских дел ясно одно: с помощью моро я стал куда свободнее, и пора подумать о нашем путешествии. Уль Горгонерр — за. И ему пока и не до вас, и не до Земли.

— Пилли, Орик! Ваша модель с запиской, что мы живы, ушла на Землю! — выпалил наконец папа и захохотал.

Утром Орик залетел к нам, и снова улетел — отвезти моро. А наш вылет был назначен на утро завтра.

— Начнись здесь военная заварушка, а по сути — гражданская война, мы с тобой должны помочь политорам максимально! — сказал папа. — Понял?

Это его «мы» выглядело по-детски наивным.

— Надеюсь, ты понимаешь, почему? — продолжил он. — Это, так сказать, наша двойная задача. Просто помочь им и тем самым помочь Земле. Да, Земле! Если режим Горгонерра падет, можно ожидать кардинальных перемен на Политории, намечается борьба отнюдь не мелких группировок. Пади Горгонерр — и новая Политория не полетит к Земле ее завоевывать. Эта война, Митя, война здесь — против войны вообще, против войны с Землей, против войны космической.

Я кивнул, все так и было, но его уверенность в нашей помощи Политории, нас двоих, когда он говорил об этом вслух, выглядела жутко по-детски.

Заверещал стереофон. Кто там еще? Папа нажал кнопку — это был улыбающийся второй помощник Карпия. — Долгой жизни, — сказал он. — Извините, что помешал. Я забыл вам сказать, когда вы прилетали, что на нашем корабле намечается бедствие.

— А что такое? — напряженно спросил папа.

— Забыл сказать: дети несут и несут подарки, всякие… Боюсь, несколько дней — и корабль будет погребен.

Конечно, это была шутка, но и намек: забрать подарки.

— Как же быть? — сказал папа. — Нам хранить негде.

— Знаете, — сказала появившаяся Пилли, — уль Владимир прав, мы к тому же летим знакомиться с Политорией. Есть же подсобные помещения, уль Орик позвонит начальству космодрома. Хорошо?

— Это было бы очень мило с его стороны, Карпий меня убьет, ведь все это происходит при мне.

— Договорились, — сказала Пилли.

— Странно, — сказал папа, — если я вдруг оказался прав и эта адова машина — в квистории, то почему вы сами-то этого не отгадали?

Пилли, хвала небу, не почувствовала себя уязвленной, задумчиво сказала:

— Не знаю. Наверное, обычный вариант: заскок в голове у нас и прямой ход свежего взгляда со стороны. Многие полагают, что эта дрянь — никак не в городе, а зарыта в каком-то мрачном лесу. Полетели, уль Владимир, я отвезу вас в музей скульптур наших знаменитостей. Да, это свежий взгляд со стороны, а мы замордованы вечными и разными проблемами. Особенно теперь.

— А из чего они? Скульптуры?

— Из одного мягкого материала, который быстро застывает.

— У нас на Земле есть буквально подобное.

— Ого! Ваши гении с третьим глазом?

— Некоторые знаменитости на Земле были такими, будто действительно имели еще один глаз, скорее всего, где-то внутри себя. Ну, полетели?

Я вскоре тоже вылетел и довольно быстро добрался до Ир-фа. Мне повезло — у него было часа полтора до какой-то экскурсии.

— Завтра мы с Ориком улетаем на несколько дней. Я думаю, Латор сам занесет вам корешки, вы уж простите.

Он положил мне руку на плечо, мол, ерунда.