— Нет. В гостинице «Метрополь». Я послал туда Сечкина и Белокурова.

— Они нашли что-нибудь интересное?

— Пока не знаю. Могу позвонить Игорю на мобильный.

Полковник потянулся за телефонной трубкой.

— Номер обыскивали, — закончив разговор, сказал он Чупруну.

— Я уже понял.

— Отпечатки пальцев сняли, но толку скорее всего не будет. Наверняка преступник работал в перчатках. Среди вещей Огюста ничего примечательного не обнаружено. Типичный набор командированного: одежда, бритвенные принадлежности, кремы, одеколон. Вещей немного. Номер оплачен на неделю. Похоже, Айм не собирался задерживаться в Москве.

— Да, сложная вырисовывается картина, — покачал головой Чупрун. — Когда я выложу свои новости, все еще больше запутается.

Обрыдлов с тоской посмотрел на него.

— Еще больше? Колюня кивнул.

— Ну как, спрашивается, стать трезвенником в таких условиях? — вздохнул Иван Евсеевич и подошел к сейфу.

При виде коньяка, конфискованного во время рейда в «Контрольный выстрел», Чупрун оживился.

— Как всегда, нет повода не выпить?

— Увы.

Полковник разлил спиртное по стаканам.

— Ладно, рассказывай, что ты там накопал. Коньяк оказался неплох, поэтому новость о том, что трусы, найденные в кармане мертвого атташе, принадлежали Инне Сикорской, что муж Инны вел дела с Шарлем и мог убить того из ревности, не ухудшила настроения Ивана Евсеевича. Узнав же, что, согласно показаниям наблюдательной старушки Веры Матвеевны, около одиннадцати часов вечера Айм вошел в подъезд, где проживала Наталья Лиганова, и до начала первого оттуда не выходил, полковник, принявший уже третью порцию алкоголя, впал в состояние, близкое к восторгу.

— Так что же ты молчал! Надо срочно провести обыск у Лигановой, а саму ее допросить. Все оказалось проще, чем я думал. Хахаль Натальи застукал ее с Шарлем, совершил убийство на почве ревности, а труп подбросил на пост ГИБДД. В квартире же атташе был не обыск, а обычное ограбление. Огюст стал случайной жертвой преступника. Бумажник его выпал на пол, когда грабитель напал на него. Узнав, где антиквар остановился, преступник влез в его номер, надеясь чем-либо поживиться, — он ведь знал, что хозяин не вернется. Для начала быстренько закроем дело Шарля, а потом, если повезет, то и антиквара на какую-нибудь бандитскую группировку спишем.

— Я, в общем-то, и приехал за ордером на обыск квартиры Лигановой, — сказал Колюня.

— Иди собирай группу на. выезд, — скомандовал полковник. — Я прямо сейчас позвоню насчет ордера.

Квартира Лигановой блистала прямо-таки первозданной чистотой, и эксперты, несмотря на все свои старания, обнаружили лишь отпечатки пальцев хозяйки дома.

Предоставив проведение обыска коллегам по работе, Колюня Чупрун уединился на кухне с Натальей. Настроение у девушки было прескверным, и задушевной беседы не получилось.

— Вчера вы утверждали, что в день убийства не встречались с Шарлем Аймом. Тем не менее есть свидетели, утверждающие, что в одиннадцать часов ночи он пришел к вам в гости и пробыл у вас как минимум до половины первого.

— Ерунда, — отрезала Лиганова. — На пушку берете. Чтобы дать подобные показания, этот человек должен был или находиться у меня в квартире, или неотлучно дежурить у двери, что явно не соответствует действительности.

— Так был у вас Шарль или нет?

— Никого у меня не было.

— А ваш постоянный поклонник тоже не заходил?

— Какой еще поклонник?

— Который регулярно вас навещает. Высокий, плотный, темноволосый, с короткой стрижкой.

— Что, ваш свидетель и его видел?

— Видел, — подтвердил Чупрун.

Откинувшись на спинку кресла, Лиганова истерически расхохоталась. В ее смехе звучало непонятное торжество.

— Можете послать в задницу этого вашего свидетеля. Моего, как вы его называете, постоянного поклонника я не видела уже четыре дня.

«Странно, — подумал опер. — Такое ощущение, что в этот раз она сказала правду. Когда отпиралась от встречи с Шарлем, голос звучал неискренне, но сейчас… Возможно, Наталья собралась и стала лучше играть свою роль?»

— Тем не менее я хотел бы побеседовать с этим человеком. Назовите его имя и фамилию.

— Идите к черту, — взяв со стола пачку сигарет, Лиганова нервно закурила. — Он не имеет к убийству никакого отношения.

— Это уж нам решать.

— Это официальный допрос?

— Пока нет. Это просто беседа.