...Следуя в направлении командного пункта к горе Хамар-Даба, мы остановились у одного склада с горючим, размещенным на открытом грунте. Бочки небольшими партиями были спущены в неглубокие капониры, рассредоточенно. Территория обнесена колючей проволокой, и по периметру ходил часовой.

Перед примитивным шлагбаумом часовой остановил нас. Я попытался объяснить, что рядом с водителем сидит сам командующий, просил его пропустить машину на заправку, но он был неумолим.

–  Никакого командующего не знаю, - произнес красноармеец, - сейчас вызову начальника караула.

–  Не следует сбивать с толку часового. Он настоящий воин и службу несет как полагается, - сказал Георгий Константинович.

Так всюду, объезжая тылы наших войск, мы видели высокую организованность и дисциплину. Вспоминая о той огромной работе, которая была проделана войсками, чтобы обеспечить фронт всем необходимым для боя и жизни, Г. К. Жуков написал после: "В устройстве тыла, в организации подвоза нам очень помог Забайкальский военный округ. Без него мы, наверное, не справились бы с созданием в кратчайший срок материально-технических запасов, необходимых для операции"{39}.

После чтения моей рукописи Г. К. Жуков пояснил, что советское правительство, опасаясь расширения конфликта до крупных военных операций, в том числе и в направлении Забайкальского военного округа, создало группу фронтового командования во главе с командармом 2 ранга Г. М. Штерном.

Об этом свидетельствует выписка из приказа Народного комиссара обороны СССР от 5 июля 1939 года: "Во исполнение решения Главного Военного Совета РККА от 5 июля 1939 года для объединения и направления действий 1-й и 2-й Краснознаменных армий, Забайкальского военного округа и 57 особого корпуса образовать фронтовую группу с расквартированием в г. Чите... Командующим фронтовой группой назначаю командующего 1 ОКА командарма 2-го ранга тов. Штерна Г. М., освободив его от занимаемой должности..."{40}.

"Но поскольку после Баян-Цаганского побоища конфликт пошел на убыль, и японцы, получив хороший ответный удар, образумились и попятились, стало ясно, что развертывать штаб фронта явно нецелесообразно. 1-я армейская группа формально значилась в составе фронтовой группы, но фактически подчинялась непосредственно Москве. По приказанию Наркома обороны К. Е. Ворошилова, группа в составе 6-7 человек, во главе с Г. М. Штерном, в августе прибыла на командный пункт командующего Первой армейской группой на гору Хамар-Даба. По словам Г. М. Штерна, он прибыл с целью оказания помощи в материально-техническом обеспечении предстоящей наступательной операции за счет средств Забайкальского военного округа", - рассказал мне Г. К. Жуков.

Обстановка на командном пункте стабилизировалась. Меньше стало появляться людей из войск. Там, в основном, занимался штаб. Мне было приказано, когда работал командующий, к нему никого не пропускать. Периодически начальник оперативного отдела приводил в блиндаж командующего машинистку. Когда надо было дать мне очередное поручение, начальник штаба приходил сам и говорил, что надо выполнить. Вскоре мне стало известно, что в это время разрабатывался план генерального наступления.

В свое время я прочитал книгу главного маршала артиллерии Н. Н. Воронова "На службе военной", в которой он, рассказывая о Халхин-Голе, упомянул, что является автором разработки плана наступательной операции по разгрому 6-й японской армии вместе с некоторыми командирами, которых в книге указал поименно. Я сразу же написал Георгию Константиновичу письмо, назвав прочитанное каким-то недоразумением. Г. К. Жуков в резком тоне, с нескрываемой обидой выразил свое недовольство точкой зрения автора. Об этом написал мне письмо, которое я храню по сей день, как исторический документ. Одновременно Георгий Константинович послал мне и план наступления. Для полной ясности позволю себе изложить план так, как он составлен Георгием Константиновичем. (В подобном объеме он публикуется впервые).

Основная цель операции - окружить и уничтожить всю японскую группировку, вторгшуюся в пределы дружественной нам МНР. Для этого стремительным ударом ударных группировок разгромить фланговые части обороны противника и выйти в тыл ему с задачей окружения и уничтожения всей группировки, не допустив ее отхода за государственную границу МНР.

По замыслу, создавались три группировки наших войск. Южная - под командованием заместителя командующего войсками полковника М. И. Потапова в составе 57-й стрелковой дивизии, 8-й мотоброневой бригады, 6-й танковой бригады, танкового батальона 11-й танковой бригады, дивизиона самоходных установок, дивизиона 185-го артполка, дивизиона противотанковых орудий, роты огнеметных танков и 8-й монгольской кавалерийской дивизии. Ей предстояло, взаимодействуя с центральной группой, стремительными действиями разбить фланговые части обороны врага и быстро овладеть рубежом: Бол. Пески, высота Зеленая.

В дальнейшем, обходя основные очаги сопротивления, наступать главными силами в направлении Номон-Хан-Бурд-Обо, с целью выхода в тыл противника, где войти в тактическое взаимодействие с наступающей северной группой войск и прочно закрыть пути отхода японцев. После завершения окружения наступать на восток по обоим берегам реки Хайластын-Гол, с целью рассечения обороны противника и уничтожения его по частям. Свой внешний фронт прикрыть 8-й кавалерийской дивизией, усиленной стрелковым полком, с танковым батальоном и артиллерией. Дивизион противотанковых орудий держать за правым флангом боевого порядка группы.

Северная группа - под командованием командира 11-й танковой бригады полковника И. П. Алексеенко - в составе 11-й танковой бригады, 601-го стрелкового полка 82-й стрелковой дивизии, 7-й мотоброневой бригады, 82-го гаубичного артиллерийского полка, 87-го артиллерийского противотанкового дивизиона, 6-й монгольской кавалерийской дивизии. Ее ближайшая задача разгромить правый фланг обороны японцев на высоте фуи (палец) и, овладев ею, стремительно наступать своими главными силами в общем направлении Номон-Хан-Бурд-Обо.