– Предпочитаю называть вещи своими именами. Ненавижу ходить вокруг да около. Но ты не ответил. Я права?

– Эхм… я считаю, что два свободных молодых существа, испытывающих друг к другу определенную симпатию…

– Эдди, ближе к делу.

Он вздохнул.

– Хорошо, пусть будет по-твоему. Да, ты права.

– Отлично. – Келли победно улыбнулась. – А для меня такие отношения недопустимы.

– Строгое воспитание? – пошутил Эд.

– Строже не бывает. Закрытая католическая школа для девочек.

Эд даже подскочил на шезлонге.

– Правда?

– Да. Родители решили, что такое образование в наше время – единственное спасение для девушки.

– Бедняжка.

Эд погладил Келли по руке. Она недовольно дернула плечиком. Пусть не рассчитывает, что раз они разговаривают начистоту, она позволит ему лишнее.

– Да нет, в школе было даже весело. У меня были хорошие подруги. Наши проделки попортили некоторым сестрам немало крови…

– Ты хулиганила в школе? Ни за что не поверю.

– Тем не менее, это так. У нас был в кабинете директрисы специальный угол для наказаний. Я каждую неделю в нем стояла.

– Поверить не могу… Ты меня удивляешь. Я в школе был примерным мальчиком и приносил домой только положительные отзывы.

– И хорошие отметки?

– А как же. Бабушка требовала только высший балл.

– Бабушка?

– Да. Эдне и Роджеру до моей успеваемости не было никакого дела.

– Ты называешь родителей по именам? – удивленно спросила Келли.

– Да, они сразу приучили меня. Эдна считала, что так она выглядит моложе. Лет до пяти я вообще был уверен, что бабушка – это моя мать.

– Наверное, поэтому она до сих пор думает, что тебе восемь.

– Наверное, – рассмеялся Эд. – Надо будет в понедельник навестить старушку. Пусть удивится.

– Да, хотела бы я при этом присутствовать… Я бы ей все высказала…

– Разговаривать с бабушкой не так просто, как ты думаешь, – усмехнулся Эд. – Она уверена в том, что повелевает миром. Все должны перед ней пресмыкаться, не иначе.

– О, совсем как мой отец. Он думает, что банковский счет…

– Твой отец? – насторожился Эд. – А кто твой отец?

– Э-э… у него свое дело, очень маленькое… Фирма по ремонту обуви. Прибыли почти нет, но кое-какие деньжата водятся. Достаточно для того, чтобы мечтать о громадном счете в банке и думать, что смысл жизни заключается в накоплении богатств.

– А ты так не считаешь?

– Деньги – это еще не все, – просто сказала Келли.

– Согласен. Но ты бы отказалась их иметь?

Келли задумалась. Романтическое настроение плавно превращалось в ностальгическое. Иногда в разговоре с посторонним человеком скорее хочется открыть душу, чем с родным и близким. Выходные пройдут, и она больше никогда не увидит Эдуарда Фултона…

Конечно, это только к лучшему, но почему бы тогда ей не поговорить о том, что уже два года тяжелым грузом лежит на сердце?

– У одного человека… моей подруги по школе, – начала Келли, – было очень много денег… Целое состояние. Но счастья они ей не принесли. Незадолго до свадьбы она узнала, что ее жених изменяет ей, а жениться на ней собирается только из-за ее семьи и наследства.

– И что она сделала?

– Сбежала от него.

– Молодчина, – одобрил Эд. – Так подлецу и надо.

Келли покосилась на него. Неужели он говорит искренне? Обычно мужчины не считают измену преступлением. Особенно красивые мужчины, у которых отбоя нет от кандидаток в подружки.

– Но ведь деньги здесь в любом случае ни при чем, – продолжил он. – Твоей подруге просто не повезло. Такое с каждым случиться может. И с богатым, и с бедным.

– Если бы она была бедной, то ничего бы не случилось.

– Неужели твоя подруга настолько непривлекательна, что ничем другим, кроме денег, она не могла заинтересовать мужчину?

– Она настоящая красавица! – сердито бросила Келли.

– Красивее, чем ты?

– В сто раз!

– Разве такое возможно?

Келли резко повернулась к Эду, но гневные слова замерли на ее губах, когда она увидела его улыбку. Он не издевался и не посмеивался. Он восхищался… Келли смутилась.

– Ты очень любезен. Но Аврора была первой красавицей нашей школы, можешь поверить мне на слово.

– Твою подругу зовут Аврора? Мой коктейль назван в ее честь?

– Д-да… Ты же не против?