Рэй Вуксевич
Без кометы
Перевод hotgiraffe
Убедившись, что моя точка зрения на боровскую версию копенгагенской интерпретации квантовой механики - наша последняя надежда, я заставил Сашу и грозившую разводом Джейн помочь мне в решающей, отчаянной попытке спасти мир.
– Тим, это просто глупо, - сказала Джейн. Её голос из-под надетого на голову коричневого бумажного пакета звучал приглушённо.
– Ля-ля, ля-ля-ля-ля, - пропела Саша, стуча пятками по ножкам стула в такт песенке. Пакет на голове пока что развлекал её, но к семи годам наша дочь довела свою неугомонность до совершенства, и я не мог даже представить, сколько она ещё продержится.
Я отодвинул от себя тарелку, но на столе, там, куда я хотел положить руки, было что-то липкое, должно быть, апельсиновый джем. Я сложил руки на коленях. Атмосфера была натянутой. К завтраку Джейн слегка погремела посудой, спалила яичницу, сожгла тосты, согрела бекон. Надо было почистить зубы перед тем, как надевать на голову пакет, подумал я.
Всё вокруг было желтовато-коричневым, цвета обёрточной бумаги на просвет, но неравномерно; я представил себе, что смотрю сквозь пятнистую высохшую шкуру какого-то пустынного животного, может быть, рогатой ящерицы. В том месте, где пакет был склеен, два слоя бумаги налегали друга на друга, и свет сквозь них почти совсем не проходил. Осторожно откинув голову и подняв глаза, я мог увидеть немного кривоватую большую букву Н, которая получилась из бумажных нахлёстов, когда пакету делали дно.
– Тим, если бы комета должна была врезаться в Землю, я бы об этом обязательно где-нибудь услышала, - сказала Джейн.
– Ты читаешь газеты?
– Нет.
– Смотришь телевизор?
– Ты же знаешь, что нет.
– Слушаешь радио?
– М-м-м, нет. Сегодня не слушала.
– И все твои бестолковые знакомые тоже нет, нет, нет. Так позволь тебя спросить, откуда же тебе было это узнать?
– Тим, опять этот твой тон. Именно поэтому я и хочу, чтобы мы жили порознь.
– Та-та-та-та-да, - пропела Саша.
– Спокойно, всё под контролем, - сказал я.
– И не снимайте пакеты.
На самом деле, ситуация выскальзывала из-под контроля. Надо было что-то придумать. Один-единственный взгляд на внешний мир мог стать роковым.
Пытаясь забыть о запахе изо рта, я стал думать о том, что можно носить в пакетах из обёрточной бумаги. Как ни странно, первыми на ум пришли книги. Несмотря на то, что мне приходилось носить в пакетах гораздо больше еды, чем книг. Даже на том пакете, что был у меня на голове, красными буквами было напечатано название соседнего гастронома. После книг мне пришла в голову одежда, потом - вещи при переезде. Потом я подумал о мусоре, и только потом о продуктах. Возможно, это потому, что продукты проводят в пакетах так мало времени. Если я упакую свои вещи в бумажные пакеты, они ещё долго будут стоять нераспакованными в моей холодной новой квартире.
– Это не только моя идея, - сказал я Джейн.
– Президент выступил по телевидению, призывая людей не смотреть. Специальные лесные пожары, чтобы затянуть небо дымом. Особые отряды по всему миру следят, чтобы никто не смотрел, даже в диких племенах.
– Послушай, Тим, даже если огромная комета и вправду вот-вот столкнётся с Землёй, что толку от бумажных мешков?
– Происходящие в природе события неотделимы от устройств, с помощью которых мы их наблюдаем, - ответил я.
– Нельзя посмотреть на что-нибудь, не изменив его.
– Что?
– Луна не существует, когда на неё никто не смотрит. И комета тоже.
– Это как то дерево в лесу?
– Вроде того, - сказал я.
– Но то была философия, а это - точная наука.
– Ну да. Точно.
– Я хочу в туалет, - сказала Саша.
– Уже скоро, малышка, - сказал я, - потерпи ещё чуть-чуть.
– Кто-нибудь обязательно посмотрит, - сказала Джейн.
– Возможно. Но это будем не мы.
– Да какая разница?
– Опять тот же старый аргумент, который ты вытаскиваешь каждый раз, чтобы объяснить, почему не ходишь голосовать.
Я знал, что надо бы успокоить её, вместо того, чтобы кричать, но ничего не мог с собой поделать:
– Это просто безответственно. Если бы все поступали так, как ты, то никто бы не голосовал.
– Мы не обсуждаем голосовать или не голосовать! Мы сидим посреди кухни с бумажными пакетами на головах!
Саша засмеялась.
Я решил промолчать. Я слышал своё собственное дыхание, усиленное стенками пакета; на каждое моё движение он отзывался шорохом, точно сухие осенние листья в пластиковом мешке для мусора. Я слышал птиц. Они сидят в кормушке за окном. Они улетят, если увидят, что мы на них смотрим. Если немножко оттянуть пакет от лица и посмотреть вертикально вниз, то можно увидеть белую рубашку на моём животе. Можно втянуть живот в себя, можно его выпятить. Можно увидеть коричневые брюки, чёрные туфли, чёрно-белую плитку на полу.
Странно, но сквозь пакет я не видел названия магазина. Может быть, я надел его задом наперёд? Я повернул пакет вокруг головы. Букв всё равно не видно, и теперь я уже не знал, какой стороной он надет. Была надпись спереди или сзади пакета? Я был растерян, огорошен, сбит с толку.
Неожиданно в пакете посветлело. Я решил, что это комета вошла в атмосферу. Удара не последовало, и я подумал, что наверное именно в этот момент последний житель Земли отвёл от неё свой взгляд.
– Видишь свет от кометы?