Дело в том, что аквалангисты выполняли довольно пикантные функции.

Никита Сергеевич был заядлым рыболовом. Он очень любил щегольнуть перед иностранными гостями своим умением и удачливостью. Ужение рыбы входило в программу его отдыха в выходные и праздничные дни, не говоря уже об отпусках.

К рыбной ловле он пристрастился давно. Когда работал на Украине, его дача под Киевом была рядом с дачей Подгорного. Мать Николая Викторовича почти все свое свободное время проводила на небольшом озерце.

Ей везло больше — она всегда была с хорошим уловом. Хрущев садился с ней рядом, закидывал удочку в то же место, но рыба у него не клевала.

Раздосадованный Никита Сергеевич распорядился, чтобы мать Подгорного больше не пускали к озеру в то время, когда он сам рыбачит. Рассказывают, что на этой почве он буквально возненавидел старую женщину и чуть не рассорился с ее сыном.

Зная об этой причуде Никиты Сергеевича, о его стремлении показать себя перед другими умелым рыболовом, руководство службы охраны приказывало заранее подкармливать рыбу в тех местах, где он обычно ее ловил. Богатый улов доставлял Хрущеву неподдельную, почти мальчишескую радость.

Дальше — больше. Стремясь угодить ему, начальники кремлевской стражи выделили специальную группу сотрудников для проведения секретных операций. В группу были подобраны спортсмены-разрядники подводного плавания. В их задачу входило во время рыбалки Никиты Сергеевича погружаться в воду и подставлять рыбу к его удочке.

О секретах удачливости Хрущева на рыбалке, конечно же, никто не догадывался. Сам он, безусловно, знал, почему ему так постоянно везет, но секретов не выдавал.

Группа аквалангистов, которая была создана для столь забавной цели, и стала родоначальницей нового подразделения в структуре службы безопасности кремлевских небожителей.

Хрущев, в отличие от Сталина, много ездил по стране. Местные власти тщательно готовились к приездам Никиты Сергеевича. В магазины завозились товары и продукты, но до отъезда Хрущева их не продавали, чтобы не возникали гигантские очереди. Из соседних областей перегоняли скот, чтобы тучные стада услаждали строгий взгляд высокого гостя и подтверждали правильность его экономической политики. Пуще всего местные начальники боялись, чтобы какой-нибудь несознательный гражданин не прорвался к Хрущеву и не рассказал бы ему обо всем этом очковтирательстве. Поэтому охраняли его в поездках весьма и весьма тщательно.

Кремлевская стража, естественно, благосклонно внимала советам местных удельных князей, как оградить Никиту Сергеевича от желающих поближе протиснуться к нему. Охранники при этом преследовали свои цели — мол, не зря они хлеб едят, — удельные князья — свои. Обе стороны были довольны друг другом.

Но русский правдолюбец — всем правдолюбцам правдолюбец! Как ни перекрывай пути-дороги к первому лицу государства, какие драконовские меры ни предпринимай, а русский человек, одержимый идеей, обойдет все препоны.

Поскольку из-за сильной охраны к Хрущеву во время его поездок по стране пробиться было невозможно, советские правдоискатели связывали свои надежды на встречу с ним, когда он отбывал в отпуск. Неутомимое племя жалобщиков знало, что Никита Сергеевич отдыхал дважды в году: в апреле, чтобы в спокойной обстановке отметить свой день рождения, и в конце лета.

Как бесконечные косяки птиц, учуяв приближение весны, приходят в движение и пускаются в тысячеверстные перелеты, так и сотни жалобщиков, правдоискателей, разного рода непризнанных гениев со всех уголков огромного Советского Союза снимались с насиженных мест и слетались в Крым. Обычно в путь трогались за неделю-другую до приезда Хрущева, чтобы поселиться поблизости и занять выгодную диспозицию.

Купаясь в море с надувным кругом, он иногда приплывал на городской пляж и, к изумлению отдыхавших, запросто вступал с ними в разговор. Вот тогда ему можно было задать любой вопрос, пожаловаться, передать письменную просьбу. Люди знали об этом чудачестве Хрущева и занимали лучшие места на пляже с первыми лучами солнца.

Жалобщики подстерегали его везде. Они терпеливо дежурили на пляжах, торчали на дороге, ведущей в Ливадийский дворец, пытались заглянуть за высокий забор, которым была обнесена правительственная дача номер один. Однажды там произошло крупное ЧП. Для его расследования специальным самолетом из Москвы прилетели председатель КГБ СССР Семичастный и начальник Девятого управления Захаров. Для ряда охранников последствия были довольно неприятными. Они были бы еще более драматичными, если бы не дочь Хрущева Рада, которая уговорила отца сменить гнев на милость.

Тем запомнившимся кремлевским стражникам летом Хрущев приехал в Крым на отдых и поселился в Ливадийском дворце. До революции здесь проводила летний отдых царская семья. В нем проходила Ялтинская конференция глав государств антигитлеровской коалиции. Это место облюбовал для своего отдыха и Сталин.

Во времена Хрущева там не было ни бассейнов, ни гротов, ни подземных лифтов — они появились при Брежневе. После нынешней роскоши с трудом верится, что когда-то там все было просто и скромно. Бывший начальник «девятки» генерал-полковник КГБ Николай Степанович Захаров рассказывал: