— Я послежу за ним, пока вы не вернетесь.

Бриджит задержалась у дверей, чтобы надеть шляпу и шаль. Почту, которую нужно было отправить, в том числе квартальный отчет в Управление маяков, она вместе со списком покупок сунула в карман передника и вышла навстречу утру. Вздохнула и по скрипучим ступеням направилась к причалу.

Стоя у окна спальни, Калами наблюдал, как лодка Бриджит отчалила от берега. Видно, она сочла его слишком измученным и слабым, чтобы представлять опасность для ее домочадцев. Ясно также и то, что она сочла его безумным. А еще она думает, что видит его впервые…

По правде говоря, он действительно очень устал. Пресноводное море, лежавшее у дверей Бриджит Ледерли, разъярившись, едва его не погубило. За последние восемь лет он и забыл, что озеро такое широкое. К тому же предыдущие два раза он переплывал его в тихую погоду. Да, этот мир суров и могуч. Калами покачал головой: вот бы провести здесь год или даже больше и хорошенько разведать эти земли. «Когда-нибудь, но не теперь, — подумал он, возвращаясь на жесткую кровать. — Сейчас у меня другие задачи».

Сочтя его сумасшедшим, Бриджит, скорее всего, отправилась за лекарем. И есть опасность, что его увезут из ее дома прежде, чем она его выслушает. Кто же станет держать у себя душевнобольного?..

Калами сел на кровати. Необходимо поговорить с Бриджит. Он обязан заставить ее все понять и всему поверить.

Послышался робкий стук в дверь. Калами откинулся на подушки и прикрыл одеялом обнаженное тело.

— Войдите.

Дверь отворилась, и в комнату вошел упитанный парень с подносом, на котором стояла дымящаяся тарелка. Пока он с преувеличенной осторожностью подбирался к кровати, Калами почувствовал густой запах овсяной каши с медом и улыбнулся.

Во время своего первого посещения Калами нужно было понять лишь Бриджит, а не тот мир, в котором она жила. Во второй раз ему требовались только темнота и крепко спящий дом. Поэтому его представления об этом мире были в лучшем случае поверхностными. Если ему придется убеждать доктора в здравости своего рассудка, к этому нужно подготовиться.

— Спасибо, — сказал он, когда парень неуклюже протянул ему завтрак. «Ну а теперь, мой мальчик, посмотрим, что у тебя имеется и чем ты мне поможешь».

— Пожалуйста, — произнес тот, пятясь назад. Широко распахнув голубые глаза, он опасливо разглядывал Калами.

«Что ж ты так уставился? Ни разу сумасшедшего не видел?» Калами отодвинул поднос в сторону:

— Не могли бы вы подать мне воды?

Парень, должно быть, привык делать то, что ему приказывали. Не раздумывая, он наполнил кружку водой и протянул ее Калами. Пока он стоял спиной к кровати, тот достал из мешочка шнурок для чтения мыслей, и теперь петля туго затянулась на запястье юноши. Похолодев от ужаса, тот промычал нечто невразумительное и попытался вырваться, но лишь пролил воду из кружки на пол. Заклятье держало крепко.

— Ш-ш-ш… — кончиками пальцев Калами коснулся его губ, и парень окаменел. Затем осторожно вынул чашку из рук парализованного и поставил ее на столик. — Не надо бояться, ты же хороший мальчик… Мне только нужно немного твоих воспоминаний, вот и все.

Здесь требовался совсем другой подход. Если от Бриджит Калами нужно было простое понимание, то сейчас необходимо нечто более глубокое.

— Ты меня помнишь, я нормальный человек, хороший человек. Ты видел меня и раньше, наверное, возле лодок. Дай-ка я взгляну… Сэмюэль. — Калами усмехнулся, узнав имя парня из мысленного потока, перетекающего в его мозг через шнурок.

Сознание Сэмюэля повиновалось. Калами расслабился и стал ждать, пока все воспоминания юноши перейдут к нему. Теперь у Сэмюэля не будет воспоминаний. Но они и раньше не приносили ему особой пользы. К тому же он так простодушен, что вряд ли кто-нибудь заметит произошедшую перемену.

Получив то, что нужно, Калами освободил запястье Сэмюэля и взял чашку.

— Спасибо, Сэм. Теперь можешь идти.

Тот пошатнулся и тупо уставился на свою руку, словно пытаясь припомнить что-то важное.

— Можешь идти, — строго повторил Калами. — Ты сказал, что хозяйка попросила тебя вытащить на берег мою лодку. Так вот, особенно позаботься о парусах и куске веревки, перевязанном красной лентой. Это важнее всего. Ты понял?

— Да, сэр. — Все еще глядя на свое запястье, Сэм повернулся и двинулся к двери. По мере того как он удалялся от Калами, плечи его расправлялись, и из комнаты он вышел уже так, как будто ничего и не произошло.

Калами улыбнулся, взял ложку и принялся за густую горячую кашу. Вот теперь можно ждать, отдыхать и собираться с силами. Теперь у него есть все, что нужно. По крайней мере до тех пор, пока не вернется Бриджит.

Бейфилд был большим, грязным и шумным городом. Над обрывистым берегом высились каменные дома зажиточных горожан, бдительно наблюдающие за раскинувшейся внизу громадой порта. Покрытые сажей пароходы и старые рыбацкие шлюпки стояли в пропахших рыбой, нефтью, опилками и дегтем доках. Даже свежий ветер с озера не в силах был развеять этот смрад. Воздух был наполнен грохотом, криками, руганью мальчишек и взрослых рабочих, грузивших на отплывающие пароходы лес, щебень и рыбу и разгружавших суда с привезенными товарами.