Ананда смотрела затаив дыхание.

Это была женщина — в темной одежде и, очевидно, без сознания, поскольку она даже не шелохнулась, когда слуги укрыли ее меховыми накидками, а затем подхватили носилки и понесли во дворец. Калами соскочил на землю, отдал поводья стоявшему наготове конюху и быстрым шагом пошел вслед за носилками.

— Ну вот, — прошептала Ананда, опуская штору. — Кажется, забот у меня прибавится.

Она дотронулась до руки Беюль:

— Пойди и разузнай, где поселят гостью. Да послушай, что говорят во дворце.

— Слушаюсь. — Беюль отдала лампу Кирити и повернулась, чтобы выйти из комнаты, но вместо этого застыла на месте. — Госпожа… — начала она и запнулась.

Ананда обернулась. В углу темной комнаты ей почудилось какое-то движение, а потом послышался странный звук, похожий на хриплый смех. Сердце Ананды забилось сильнее, в то время как глаза постепенно привыкали к густой тьме. И тут смутная фигура вновь зашевелилась. У Ананды перехватило дыхание. Тень сидела на низком столике — это был ворон, черный как ночь, и только глаза поблескивали в серебре лунного света, сочившегося сквозь портьеру.

— Прикажете прогнать? — спросила Кирити.

— Нет, постой. — Ананда понимала, что со стороны все это выглядит довольно глупо, но, помня наставления Сакры о дикости и непредсказуемости этой страны, низко поклонилась и произнесла:

— Какие новости, добрый господин ворон?

Вместо ответа ворон поднялся в воздух и полетел прямо на Ананду. Она невольно вскрикнула и уклонилась от столкновения, а огромная птица взмахнула крыльями и вылетела из окна.

Из окна, которое не открывалось в принципе. Из окна, которое осталось после этого абсолютно целым.

Ананда прижала руку к груди, как будто это могло успокоить бешеное биение сердца. Вдруг взгляд ее привлекло что-то белое. На полу, под черным пером, лежал сложенный вчетверо клочок бумаги. Ананда наклонилась, чтобы поднять его, но Беюль оказалась проворнее и подала листок госпоже. Бумага оказалась письмом, на котором стояла печать Сакры.

Дрожащими руками Ананда сломала печать и распечатала послание.

— Не теряй времени, Беюль. Пойди выясни все, что можно, об этой женщине, что привез Калами.

Ананда не могла оторвать глаз от письма и лишь по тихому шороху платья поняла, что Беюль поклонилась и вышла за дверь.

«Первая принцесса! — прочла она. — На этот раз у меня надежный посыльный, так что можно быть откровенным. Внимательно проследите за возвращением Калами. Он должен привезти с собой могущественную волшебницу из другого мира. Это дочь Аваназия и Ингрид. Поскольку она явилась сюда по воле императрицы и лорда-чародея, вам не следует ждать от нее ничего хорошего. Однако умоляю: ничего пока не предпринимайте. Может статься, наши противники сами попадут в вырытую ими яму.

Я прибуду как можно скорее.

Крепитесь, госпожа».

Подписи не было.

«Могущественная волшебница из другого мира…» Ананда с упавшим сердцем перечитала эти строки. Новая опасность. Новая сила на стороне императрицы. Дочь Аваназия и Ингрид. Личность настолько легендарная, что многие считали ее не более чем вымыслом.

Подойдя к противоположной стене, Ананда скомкала письмо и бросила его в очаг. Бумага на мгновение расцвела оранжевым пламенем, а потом почернела и рассыпалась в пепел.

— Принцесса? — окликнула ее Кирити с тем же невысказанным вопросом в голосе, что и Беюль. Ананда выпрямилась:

— Пойдем, Кирити. Думаю, пришло время проведать мой ткацкий станок.

— Да, госпожа.

Когда Ананда жила с родителями во дворце Жемчужного Трона, она никогда не носила с собой ключи. Все двери были для нее открыты, и она просто знала, куда можно, а куда нельзя ходить по личным или придворным надобностям. Здесь же ей приходилось держать при себе ключи от шкатулок, ключи от ящиков комода, ключи от комнат и маленький медный ключик от той двери, что должна была вести в кабинет, являвшийся по совместительству святилищем. Однако с самого дня свадьбы письменный стол, книги и алтарь переместились в просторную залу по соседству. Ананда остановилась перед поставленными в круг фигурками из оникса: Семь Матерей в разнообразных позах застыли в вечном танце. Ананда поклонилась, прижав руки к лицу, и помолилась о спокойствии и безопасности — для себя и для своего народа. Хотя порой ей казалось, что она будет повторять эти молитвы до конца своих дней — и все напрасно.

Ананда повернула ключ в замке и вошла в скромную комнатушку без окон, с простыми оштукатуренными стенами нежно-голубого цвета. Кирити поспешила зажечь свечи и жаровни. Ананда подождала, пока они разгорелись поярче и осветили конструкцию, занимавшую почти всю комнату, — вертикальный ткацкий станок, увешанный тяжелыми нитями. На раму было натянуто неоконченное полотно, сотканное из оттенков черного и серого цвета. Вдоль стен стояли запертые сундуки, набитые драгоценными тканями и десятками катушек разноцветных ниток. Из мебели в комнате было только несколько стульев и скамеек. На каждом лежала какая-нибудь нужная вещь — веретено, ткацкая схема, пяльцы или утыканный иголками лоскут.