...Сорок одна минута.

Миар продолжал рисовать чертиков. Но что-то изменилось в рисунке Десень это заметил и подошел ближе.

Порядок нарушился: чертики были причудливо разбросаны по листу. Некоторые из них держались за руки, образуя цепочки.

– Черти, кажется, разбираются в химии, - сказал Десень.
– Вот шесть чертей взялись за руки. Чем не бензольное кольцо? И тут еще два таких кольца... Послушайте, Поль, да ведь это фенантреновая группа!

– Я рисовал, ни о чем не думая, - ответил Миар, внимательно разглядывая рисунок.
– Только чтобы занять время. Фенантреновое кольцо? Да, похоже. Очень похоже. Бог мой, Жерар, - голос у него дрогнул, - это может быть формулой морфина...

– Вы что-нибудь понимаете?
– спросил Десень.

– Здесь должны быть две гидроксильные группы... Здесь и здесь. Полгода искать и не увидеть такой возможности! Я нащупывал эту формулу еще до отъезда и сейчас отчетливо вижу...

– Вы забыли про бальзам, - перебил Десень.

– Бальзам? Что вы хотите сказать, Жерар?

Десень не ответил. Так всегда, думал он, мы не предусматриваем даже самых простых вариантов.

Надеемся, что решение можно будет принять по ходу дела.

И в спешке ошибаемся. Не следовало напоминать о бальзаме. Надо было наблюдать, только наблюдать.

– А ведь вы правы, - сказал Миар, вставая из-за стола. Он смотрел на Десеня невидящим взглядом и, казалось, к чему-то прислушивался.
– Это бальзам. И если бы вы теперь спросили, что я чувствую... Ясность мышления вот что. Как будто бальзам смазал там шестеренки, - он постучал по лбу, - и они завертелись быстрее, лучше... Бог мой, этому бальзаму цены нет!

Десень взглянул на часы. Сорок четыре минуты.

– ПЬтом может наступить упадок сил, - сказал он.

– Ни в коем случае! Вы же видели на мышах: депрессии не бывает. Нам нечего опасаться, давайте продолжим опыт. Я принял мизерную дозу. У этого питья отвратительный вкус, но чего не вытерпишь ради науки... Давайте увеличим дозу вдвое, а? Что вы на это скажете?

Он быстро ходил из угла в угол, почти бегал. Впрочем, такова была его обычная манера.

– Я не понимаю вас, Жерар, - продолжал он.
– Все шло так хорошо - и вдруг вы хотите прервать опыт. Почему?

На полке, совсем близко от Десеня, стояли две одинаковые склянки с узкими бумажными наклейками - красной и синей.

Склянки вздрагивали от резких шагов Миара.

– Опыт закончен, - сказал Десень.
– Примите нейтрализатор, и разберемся в результатах.

– В чем тут разбираться? Бальзам усиливает мыслительные способности ясно и так. Подумайте, Жерар, я вывел формулу морфина, не замечая даже усилий! За сегодняшний вечер мы решим дюжину таких задач. Представляю физиономию Пшорра - он тоже ищет формулу морфина...

– Вы ошибаетесь, Поль, считая бальзам усилителем мыслительных способностей.

– Но формула, вот эта формула, - Миар подбежал к столу и ткнул пальцем в лист бумаги.
– Как вы можете утверждать...

– Могу, Поль. Я думал об этом раньше - и был на шаг от догадки. Я наблюдал за вашими мышами. А теперь я вижу, как бальзам действует на человека... Успокойтесь и выслушайте. Дело намного сложнее, чем вам кажется. Бальзам - универсальный усилитель. Он усиливает все особенности характера. Не знаю даже, как сказать: характера или ума. Так или иначе - он усиливает все качества. Именно это делает его действие непостижимым. Пожалуйста, не перебивайте, Поль... Из обычного человеческого "я" бальзам делает "Я" большое, даже грандиозное. Да, бальзам способен превратить талант в гениальность. Зато из человека с едва ощутимыми задатками жадности бальзам сделает Шейлока. А человека, едва склонного к подозрительности, он превратит в Отелло... Мне трудно это сформулировать, вы улавливаете мою мысль, Поль? Этот бальзам... так действуют некоторые фотографические реактивы: усилитель делает изображение более резким, а закрепитель фиксирует это контрастное изображение. Настолько ли хорош современный человек - вы, я, любой, - чтобы усилить... не знаю, как сказать, спектр наших качеств, что ли, и закрепить, навсегда закрепить в усиленном виде?

– Сегодня вы многословны, мой друг. Можно сказать короче. Допустим, формула человеческого сознания а плюс b плюс с. Тогда действие бальзама...

– Но почему так примитивно, почему только "а", "Ь", "с"?

– Бог мой, на самом деле в формуле могут быть сотни величин. Это не меняет сути дела. Так вот, бальзам превращает а в а3, b - становится равным Ь3, с - с8. И так далее. Вы это имели в виду? Бальзам усиливает все качества, утверждаете вы, плохие и хорошие - и какое-нибудь незаметное раньше с, превратившись в с3, может стать опасным. Я правильно вас понял? Не буду сейчас обсуждать вашу догадку. Допустим, она верна. Но объясните: почему надо прерывать опыт? Я не стал ни венецианским купцом, ни венецианским мавром. Бальзам позволяет мне лучше думать - и только.

– Вы приняли бальзам сорок восемь минут назад. Еще четверть часа - и нейтрализатор не подействует.

– Что ж, прекрасно. Поймите, Жерар, у меня бальзам усиливает только мышление.

– Неизвестно. В других обстоятельствах...

– Бог мой, как вы сегодня недогадливы! Вы же видели: сила мышления, будучи увеличена, проявилась даже непроизвольно. Она прорвалась, понимаете? Но только она одна! Согласно вашей гипотезе это редкий, но благоприятный и безопасный случай. Так почему бы нам этим не воспользоваться? Ведь и дальнейшее изучение бальзама пойдет быстрее, если мы будем лучше соображать.