– Сон?
– раздался откуда-то голос.
– А что это такое?

– Успокойся, Тейрнан, - устало откликнулся майор и обернулся к Конвею. Как врач я понимаю всю степень опасности. Предлагаю: давайте не терять зря время.

Быстро и профессионально Конвей сделал уколы. Представшие перед ним люди с усталыми взглядами и непослушными телами уже через пять минут с неестественным блеском в глазах упругим шагом покидали помещение. Не успел он покончить с уколами, как снова услышал свое имя - громкоговоритель приказывал ему прибыть к шестому доку и ждать там дальнейших распоряжений.

Конвей знал, что шестой является вспомогательным причалом к сектору экстренной помощи.

Торопясь побыстрее добраться до места. Конвей вдруг сообразил, что он устал и проголодался, но продолжения его мыслям не дали громкоговорители, которые объявили общий вызов всем интернам в отделение скорой помощи и приказали эвакуировать прилегающие помещения куда только возможно.

Объявления перемежались незнакомой речью, повторяя те же распоряжения на языках, понятных для внеземного персонала.

Стало очевидно, что отделение скорой помощи расширяется в аварийном порядке. Но почему и откуда берутся все эти пострадавшие... Мысли Конвея смешались настолько, что он даже забыл поставить знак вопроса.

ГЛАВА 5

У дока номер шесть диагност с Тралтана что-то горячо обсуждал с двумя мониторами. При виде столь дружелюбных взаимоотношений между высококлассным специалистом и каким-то жалким администратором Конвей испытал чувство неприязни, но тут же признался себе, что больше его уже ничто не удивит. Еще два монитора сидели перед видеопанелью прямого обзора.

– Здравствуйте, доктор!
– приветливо сказал один из них и кивнул на экран.
– Они разгружаются у доков номер восемь, десять и одиннадцать.

Теперь хватит работенки на всех.

Большая прозрачная панель являла собой внушительнее зрелище: Конвей еще никогда не видел такого количества космолетов одновременно. Более тридцати серебристых игл - от десятиместных прогулочных яхт до гулливеровских транспортов Корпуса мониторов - медлительно перемещались по сложным траекториям вокруг друг друга в ожидании разрешения на пристыковку.

– Ну и мудреная эта работа, - заметил дежурный монитор.

Для того, чтобы надежно защитить корабль от космических тел, противометеоритные экраны устанавливались на расстоянии пяти миль - еще дальше, если корабль был большим. Но космолеты находились буквально в сотне ярдов друг от друга, и единственной их защитой служило искусство пилотов. Для последних это было нелегким испытанием.

Не успел Конвей толком осмотреться, как уже прибыли три интерна-землянина. Скоро за ними последовали два покрытых рыжей шерстью ДБДГ и похожий на гусеницу ДБЛФ - все с эмблемами врачей. Раздался лязг металла о металл, и красные сигнальные огни сменились на зеленые, указывая, что очередной корабль пристыковался правильно. Открылись люки, и хлынул поток пациентов.

Мониторы вносили на носилках существ двух видов: гуманоидов ДБДГ и гусениц подобных ДБЛФ. Задачей Конвея и остальных врачей было обследовать больных и отправить их в соответствующую палату скорой помощи. Он приступил к работе. Ему ассистировал монитор, представившийся Вильямсоном и оказавшийся опытным медбратом, хотя и без соответствующей эмблемы.

Состояние первого пациента привело Конвея в шок, но не потому, что оно было серьезным, а из-за характера повреждений. Вид третьего заставил его остановиться, и монитор вопросительно посмотрел на врача.

– Что же это за несчастный случай?
– взвился Конвей.
– Множественные колотые раны, да еще с обожженными краями. Проникающие ранения, как от осколков взрыва. Каким образом?..

– Мы особо, конечно, не распространялись, - ответил монитор, - но я думал, что слух дошел до всех.

Губы монитора поджались, а взгляд приобрел уже знакомое Конвею выражение.

– Они решили повоевать, - продолжал Вильямсон, кивнув в сторону пострадавших.
– Боюсь, что, прежде чем мы справились с ситуацией, дело зашло довольно далеко.

Война!..
– с отвращением подумал Конвей. Разумные существа, у которых так много общего, пытаются убить друг друга. Он слыхал, что эпизодически такое случалось, но никогда по-настоящему не верил, что какое-либо разумное существо может лишиться разума до такой степени. Так много жертв...

Он не в такой мере погрузился в мысли о том, как отвратительны и недопустимы столь грязные дела, чтобы не отметить довольно странный факт: выражение лица монитора отражало его собственные чувства. Если Вильямсон испытывает те же чувства, что и он, то, возможно, настало время пересмотреть свои взгляды на Корпус мониторов в целом.