– Давайте, - согласился Джон.

– Хорошо, - согласился и я.
– У кого на станции есть мой адрес?

– У меня, - сказал Джон.

– Идемте к вам.

У себя в кабинете он раскрыл записную книжку, нашел искаженный адрес Гуго Майера. Я попросил книжку, своими руками вычеркнул адрес Майера, вписал свой и спросил, у кого еще могут быть записаны мои данные. Оказалось, что еще у двух секретарш. Я посетил обеих и внес нужные исправления.

Я в Лондоне несколько дней, записал на пленку отрывки из романа, встретился с друзьям, посетил Британский парламент и Национальную картинную галерею, погулял по Оксфорд стрит, послушал болтунов в Гайд-парке, посмотрел развод караула у Букингемского дворца, вернулся в Штокдорф и - что вы думаете?
– звонит мне бедный Гуго Майер, к нему на имя Кросна Франтила пришло письмо: Джон Бенсон, которому я только что вписал свой правильный адрес, благодарит меня за посещение радиостанции, с удовольствием вспоминает наши встречи, надеется, что и мне было приятно.

Я ответил немедленно, что мне было очень приятно, но из Штокдорфа собираюсь переселиться непосредственно к Гуго Майеру, которого вы называете каждый раз какими-то именами, каких никакой человек даже придумать не мог бы. Где вы опять раскопали этот дурацкий адрес? Проверьте свою записную книжку еще раз, не заколдована ли она. Проверьте и запишите: Мой адрес... На оставшейся части листа я опять написал свой адрес своим почерком и печатными буквами, поперек листа и вдоль. А когда и на это письмо пришел ответ через Гуго Майера, я взревел, перепугав всех домашних, и взялся за очередное послание к Гарри Причеру.

"Дорогой Гарри, - написал я, - меня зовут Владимир Войнович. Когда вы, наконец, запомните, что я живу на улице Ханс Каросса в деревне Штокдорф? Я не живу в Мюнхене. Я не живу на Шлиппенштрасе, Штиленштрассе, Шалдиркассе, Шмантильмассе. Я живу на Ханс Каросса штрассе и зовут меня (спросите ваших радиослушателей, они подтвердят) Владимир Войнович. Если вы не перестанете надо мной издеваться, я напишу на вас сатиру и вы, поскольку у вас никто ничего не читает (даже писем, адресованных вам) вы, не читая, передадите мою сатиру в эфир. Если вам приходится слушать свое же радио, вы может быть услышите мою передачу и узнаете, что я, ваш автор, имярек, проживаю на улице Ханс Каросса...

Через несколько дней мне пришло письмо от Гарри Причера. Оно было адресовано... А вот и не угадали. Я нашел его в своем почтовом ящике на улице Ханс Каросса. Гарри обещал, что отныне так будет всегда. Но если вы хотите, добавил он, написать на нас сатиру, мы возражать не будем. У нас есть только одно пожелание: пусть это будет смешно.

Я предложением Гарри не воспользовался, потому что тогда эта история не только не казалась мне смешной, но еще долго была причиной ночных кошмаров.

Но с тех пор прошло много лет, кошмары кончились, можно и посмеяться.