Шрифт:
Войницкий (обняв Астрова). Господа, чай пить.
Сереябряков входит в дом. Елена Андреевна и следуют за ним. Телегин садится возле Марины Пауза.
Телегин. Еду ли я по полю, Марина Тимофеевна, гуляю ли в тенистом саду, смотрю ли на этот стол, я испытывают неизъяснимое блаженство! Погода очаровательная, птички поют, живем мы все в мире и согласии, - чего еще нам.
(Принимает стакан.) Чувствительно вам благодарен.
Пауза.
Астров. Расскажи-ка нам, Иван Петрович. Нового нет ли чего?
Войницкий. Ничего. Все старо.
Астров. А профессор.
Войницкий. А профессор по-прежнему от утра до глубокой ночи сидит у себя в кабинете и пишет. Он вышел в отставку, и его не знает ни одна живая душа, он совершенно не известен. А посмотри: шагает, как полубог!
Астров. Ну, ты, кажется, завидуешь.
Войницкий. Да, завидую! Ни один Дон-Жуан не знал такого полного успеха! Его первая жена, моя сестра, любила его так, как могут любить одни только чистые ангелы таких же чистых и прекрасных, как они сами. Моя мать, его теща, до сих пор обожает его, и до сих пор он внушает ей священный ужас. Его вторая жена, красавица, умница - вы только что ее видели, - вышла за него, когда уж он был стар, отдала ему молодость, красоту, свободу, свой блеск. За что?
Почему?
Пауза.
Телегин. (плачущим голосом). Ваня, я не люблю, когда ты это говоришь.
Войицкий. (с досадой). Заткни фонтан, Вафля!
Телегин. Позволь, Ваня. Жена моя бежала от меня на другой день после свадьбы с любимым человеком по причине моей непривлекательной наружности.
После того я своего долга не нарушал. Счастья я лишился, но у меня осталась гордость. А она? Молодость уже прошла, красота под влиянием законов природы поблекла, любимый человек скончался... Что же у нее осталось?
Входят Соня и Елена Андреевна; немного погодя - Мария Васильевна с книгой; она садится и читает; ей дают чаю, и она пьет, не глядя.
Астров (Елене Андреевне). Я ведь к вашему мужу. Вы писали...
Елена Андреевна. Вчера вечером он хандрил, жаловался на боли в ногах...
Астров. Останусь у вас до завтра.
Соня (пьет). Холодный чай.
Телегин. В самоваре уже значительно понизилась температура.
Елена Андреевна. Ничего, Иван Иванович, мы и холодный выпьем.
Телегин. Виноват-с... Не Иван Иванович, и Илья Ильич-с... Илья Ильич Телегин, или, как некоторые зовут меня по причине моего рябого лица, Вафля.
Я когда-то крестил Сонечку, и его превосходительство, ваш супруг, знает меня очень хорошо. Я теперь у вас живу-с, в этом имении-с... Если изволили заметить, я каждый день с вами обедаю...
Мария Васильевна. Ах!
Соня. Что с вами, бабушка?
Мария Васильевна. Забыла я сказать Александру... Сегодня получила я письмо от Павла Александровича... Прислал свою новую брошюру.
Войницкий. Пейте, maman, чай!
Мария Васильевна. Прости, Жан, но в последний год я тебя не узнаю.
Пауза.
Войницкий. В такую погоду хорошо повесится...
Телегин играет польку; все молча слушают; входит работник.
Работник. Господин доктор здесь?
Астров (отыскивая глазами фуражку). Досадно... (работнику). Вот что, притащи-ка мне любезный, рюмку водки в самом деле.
Работник уходит.
(Нашел фуражку.) Ну, честь имею господа.... У меня небольшое именьишко, образцовый сад, питомник, казенное лесничество.
Елена Андреевна. Лес... лес...
Соня. Леса смягчают суровый климат. В странах, где мягкий климат, процветают науки и искусства, философия не мрачна, отношения к женщине полны изящного благородства.
Астров (Елене Андреевне). Сударыня... (Увидев работника, который принес на подносе рюмку водки) Однако... (Пьет.) Честь имею кланяться...
Уходит вместе с Соней, отвечая ей на ходу.
Не знаю... Не знаю...
Пауза.
Елена Андреевна (Войницкому). Сегодня за завтраком вы опять спорили с Александром.
Войницкий. Но я...
Елена Андреевна. Он такой же, как и все.
Войницкий. Если бы вы могли видеть...
Пауза Елена Андреевна. У этого доктора утомленное, нервное лицо.
(Разговаривая с собой.) Он подумал, что я зла. (Войницкому.) Вероятно, Иван Петрович, оттого мы с вами такие друзья, что оба мы нудные, скучные люди! нудные!
Войницкий что-то бормочет ей.
Тише, нас могут слышать.
Идут в дому, Войницкий продолжает говорить.
Это мучительно.
Уходят в дом. Телегин и Мария Васильевна смотрят друг на друга тяжелым взглядом, и тут же опускают головы: она - к брошюре, он - к гитаре, на которой наигрывает английскую мелодию XVII в. для лютни "Ричеркар".