— Жрать мы сегодня будем?

— Ты только что два банана съел, — заметил Никотиныч.

— Бананы — это разве еда? — рассмеялся Лобстер.

— Да, парень, теперь понятно, почему от тебя девушки сбегают. Лучше убить, чем прокормить.

— Ты моих девушек не трожь! — Лобстер погрозил Никотинычу пальцем.

Они сидели на кухне за столом. Никотиныч курил в приоткрытое окно. Лобстер ковырялся спичкой в зубах. В чашках остывал крепкий чай.

— Ты, Никотиныч, что со своими бабками делать будешь, когда банк возьмём?

— Ты сначала возьми, а потом спрашивай!

— И всё-таки?

Никотиныч задумался, посмотрел на затянутое облаками небо.

— Тебе, наверное, не понять, Олег. Вам хочется всё сразу: достаток, удовольствие, отсутствие забот. Вы видите мир таким, каким хотите видеть. А нашему поколению в своё время внушили, что его нужно обязательно переделать. Вот мы и пытались. Лукавили, конечно, врали. Давали ложные клятвы… Себе, другим. Но всё равно пытались, потому что иначе не могли и презирали тех, кто этого не делал. Как говорится, за что боролись, на то и напоролись. Институт мой развалился к чертям! А, между прочим, без фундаментальных исследований нам — никуда. Вон, видишь, как ты: раз-два, горе — не беда, штурм, натиск — влез в дыру, и вся проблема решена.

— По-моему, это уже не штурм, а осада, — заметил Лобстер. Он удивился тому, что Никотиныч назвал его по имени, будто до сих пор не воспринимал его всерьёз и разговаривал как с малолетним вундеркиндом, а теперь вдруг увидел в нём взрослого. — Почти год над взломом сидим.

— Неважно! — досадливо махнул рукой Никотиныч. — Нет у нас глобальной цели. Мы видим не дальше собственного носа — «крякнуть» систему, хапнуть деньги и уйти безнаказанными. А дальше что?

— Ну вот я и спрашиваю, что дальше? — усмехнулся Лобстер.

— А дальше я хочу сделать классную лабораторию по искусственному интеллекту, такую, чтобы всем завидно стало. Набрать по миру талантливых парней типа тебя, создать им все условия, чтобы мозги были заняты только работой, и… Знаешь, что пообещали америкашки?

— Что? — спросил Лобстер без интереса.

— К тридцатому году они хотят выпустить машину, подобную человеческому мозгу. Компьютер, который будет не только обсчитывать, но и создавать. Программы, модели — всё что угодно… Боюсь, он будет умнее нас.

— А ты, конечно, хочешь опередить америкашек. Слава нобелевских лауреатов не даёт спать спокойно?

— Да при чём тут лауреаты! — Никотиныч щелчком отправил окурок в темноту. — Они же тупые! Мы умнее их раз в сто! Дай мне десять лет, всего десять лет, и я это сделаю! Я даже знаю — как! Честное слово, знаю! Мне приснилось решение проблемы искусственного интеллекта, как Менделееву его таблица!

— Не дам! И вообще — скучно это всё. — Лобстер встал, потянулся, зевнул. — Пойду поиграю в какую-нибудь «стрелялку». Пускай мой интеллект немного отдохнёт!

— Тёмный человек, — вздохнул Никотиныч. — Одно слово — хакер!

Из комнаты раздался истошный вопль Лобстера. Через мгновение он влетел в кухню с перекошенным лицом.

— Плёнку, плёнку давай! — закричал он, брызгая слюной.

— Какую плёнку?

— А-а-ай! — Лобстер рванул на себя клеёнку со стола. На пол со звоном посыпалась посуда, остатки еды, пластиковая бутылка упала и покатилась по полу, утробно булькая. Он убежал в комнату с клеёнкой.

— Ты что, совсем рехнулся? — крикнул Никотиныч ему вслед. Он побежал в комнату посмотреть, что случилось.

Лобстер пытался укрыть клеёнкой мониторы и системные блоки. С потолка, на котором расплылось большое тёмное пятно, капали мутные капли. Клеёнки явно не хватало.

— Блин! — Никотиныч бросился помогать Лобстеру. — Не замкнуло хоть?

— Вроде не успело. Представляешь, я захожу, а оно прямо на монитор, в дырочки!

— Погоди, я свою куртку принесу. Она не промокает. — Никотиныч бросился в прихожую. Вернулся с курткой, закрыл ею сверху монитор, посмотрел на потолок и произнёс с чувством: — Подонки!

— Надо стол в другой угол передвинуть. — Лобстер залез под клеёнку и застучал по клавишам, «паркуя» системные блоки. Потом они отключили машины от сети, приподняли стол вместе с аппаратурой и аккуратно перетащили его к противоположной стене.

— Ну вот, а теперь я пойду с ними разберусь! — грозно сказал Лобстер и направился к двери.

— Слушай, может, лучше я? — с сомнением в голосе сказал Никотиныч. — А то ещё в горячке…

— Ничего-ничего, бой будет произведён согласно штатному расписанию!