Роберта осторожно сложила чертежи, словно это были карты с указанием сокровищ. Мартино молча ждал.

— Чем вы заняты в ближайшие дни? — наконец спросила она.

Он пожал плечами.

— Ничем особенно. Я бы с удовольствием отправился в Венецию. Моя машина стоит у вашего подъезда. Пеликан «Морских линий Палладио» уходит от южного причала примерно через час. Если хотим успеть на него, надо поторопиться.

— Вы хотите везти меня в вашем грохочущем чудовище?

— Святой Христофор, да! — решительно подтвердил следователь.

— Тогда вперед, Клеман! — воскликнула колдунья. Луч солнца пробил серую атмосферу квартиры Роберты. И упал прямо на Вельзевула, который, подрагивая усами, разглядывал напарников. Кот зловеще мяукнул и отпрыгнул в сторону, прячась в тени.

— Ах, Венеция…

Роберта обеими руками держалась за поручни и полной грудью вдыхала воздух, насыщенный морской свежестью. Плавающий город занимал большую часть горизонта. Хорошо различались купола церквей, Дворец Дожей, башня с курантами. Мартино не отрывал взгляда от путеводителя «Палладион» по историческим городам. Она вырвала книгу из его рук и спрятала за спину.

— Эй! — воскликнул он.

— Лучше поглядите вокруг, малыш Мартино. — Роберта обвела широким движением лагуну. — У вас еще будет время насытиться этой неудобоваримой прозой, когда мы пристанем к молу.

— Отдайте мне путеводитель, — прохрипел он тоном капризного ребенка.

Колдунья отдала книгу. Молодой человек сунул ее в карман, даже не попытавшись открыть, и стал рассматривать Венецию. Они входили в Большой канал, забитый самыми разными плавсредствами. Над ними пронеслась чайка, а потом чиркнула по воде и понеслась к средневековому фасаду герцогского дворца, над которым поднялась на громадную высоту.

— Вы уже бывали в Венеции? — спросил он колдунью.

— Нет. А вы?

— Не раз.

— С отцом?

— Хм… хм…

Рядом с катером прошла лодка, гружженая фруктами. Мужчина, который управлял ею, помахал Роберте рукой, и та с энтузиазмом ответила.

— Когда граф откупил Венецию у Мирового Наследия, — сообщил Мартино, — он, как бы сказать, поднял ее на поверхность. Город был в ужасающем состоянии, почти наполовину ушел под воду. Он превратил ее в плавающий город, чтобы вырвать из ила, который ее поглощал. Отец объяснял мне все это, когда водил по стройке.

Катер скользил вдоль причала, начинавшегося у площади Сан-Марко. Недавно пробило полдень. Эспланаду заполняли толпы туристов. В городе главным образом жили транзитники, поскольку Венеция занимала особое место в Сети исторических городов. Большинство туристов даже не посещали раздевалки, поскольку переодевания здесь не были обязательными. Кроме периода карнавала.

Роберта и Мартино сошли с катера последними. У каждого было по небольшой сумке, перекинутой через плечо.

— Отведать шоколада у Флориана! — воскликнула Роберта, внезапно охваченная праздничным настроением. — Поклониться тетрархам. Утонуть в зелени Веронезе!

Послышался шум бултыхания. Мартино оступился на мостках. И теперь барахтался между судном и ступеньками, спускавшимися прямо в лагуну. Несколько туристов расхохотались, указывая на него пальцем. Он выбрался на берег с недоуменным видом — ботинки его хлюпали.

— Может, поделитесь со мной своими играми? — спросила его колдунья.

— Это не прекращается с тех пор, как мы вернулись из Парижа. Я упал в фонтан рядом со своим домом. Жуть, не так ли? Теперь я дрожу, пересекая самый безобидный ручей. Словно меня сглазили.

— Скажите, вы на Пеликане ничего не выпивали?

— Самую малость… Бокал вина за завтраком. Да, выпил. Но куда вы кло… — Он ткнул обвиняющим пальцем в колдунью. — Не говорите, что это последствия вашего парижского угощения?

— Вы были смертельно пьяны. Жалкий спектакль, — безжалостно напомнила она.

Молодой человек закружился на месте, яростно дыша. Он удавил бы эту проклятую колдунью! Но боялся, что она превратит его в нечто ужасающее еще до того, как он коснется ее.

— Вас отрезвило заклинание викингов, — добавила она. — А заклинания викингов требуют времени, пока не перестают действовать. Не пейте, и с вами ничего не приключится. Со временем это пройдет. Кроме того, вы сохраните свою печень.

Моргенстерн сжалилась и высушила его, как проделала это на мосту в Париже двумя жестами и одним подмигиванием.

— Может, хоть этому трюку научите? — спросил, смягчившись, молодой человек.

— Посмотрим, посмотрим.

— Ладно. До ночи мы не будем ничего предпринимать?