— Не помню, — солгала Вультрогота.

— Однако ветер, который раздувал мое пламя, виртуальным не был, — усмехнулась ее сестра.

— Только не говори, что изредка не расслабляешься? Давай! — не отставала Рагнетруда. — Расскажи немного о своих опытах над людьми.

Смущенная Основательница покраснела.

— Ну, бывали чудесные моменты... К примеру, когда Ромео посылал поцелуи своей веронской красотке, я служила им посредницей.

— Я говорю тебе о хаосе, о большом спектакле, о массовых разрушениях, — упорствовала Рагнетруда.

Вультрогота скривилась. Ураганы унесли миллионы смертных, но по-настоящему она этого не желала. Прибытие лифта позволило уклониться от ответа. Из кабины вышла Хлодосвинда — ее волосы-водоросли были собраны в пучок. Она застыла на месте, увидев сестер.

— Ого-го, — хмыкнула Фредегонда.

— Младшенькая возвращается на Олимп, — проскрипела Рагнетруда.

Вультрогота, всегда поддерживавшая хорошие отношения с Хлодосвиндой, расцеловала сестру. Фредегонда проявила холодность, оперлась на ограждение и оглядела равнину. Хлодосвинда встала рядом с ней.

— Еще ничего не произошло? — небрежным тоном спросила она.

Фредегонда с упреком посмотрела на Хлодосвинду — слишком много обвинений накопилось. Однако решила, что надо соблюдать перемирие, пока людишки внизу будут выпускать друг другу кишки.

— Армия Баньши ждет на том гребне. — Она указала на неясные тени, от которых почернели дюны справа. — Напротив стоит армия Моргенстерн. — На противоположной стороне равнины ждала редкая цепочка неподвижных фигур. — Пока они меряют друг друга взглядами.

Фредегонда закурила сигарету. Рагнетруда тоже попросила закурить.

— Чудесно, если хорошенько подумать! — воскликнула Вультрогота.

Она парила в десяти сантиметрах над платформой.

— Что именно? — осведомилась Хлодосвинда.

— Мы собрались вместе. Все четверо! — Вультрогота захлопала в ладоши, выражая радость. — Такого не случалось с... с...

У нее всегда были проблемы с памятью. Рагнетруда иногда насмехалась над ней, говоря, что у сестрицы в голове гуляет ветер.

— Очень давно, — сообщила Эрментруда, прихода которой никто не заметил.

Фредегонда, словно уличенная в неблаговидном поступке, бросила сигарету вниз. Рагнетруда продолжила курить. Хлодосвинда и Вультрогота стояли в обнимку. Фредегонда подошла к старшей сестре и прижала к себе — объятие ее было горячим. Эрментруда терпела, не шелохнувшись. Потом отстранилась и оглядела сестер. Фредегонда, забыв о сдержанности, воскликнула:

— Вот это сюрприз! Ты была на Земле? Могла бы нас предупредить!

Как и все Основательницы, она не умела лгать.

— Я считала, что вы вездесущи, — ответила Эрментруда, удивленная тем, что ощущала не гнев, а некое удовольствие.

— Мы всего лишь отображения, — заметила Рагнетруда. — Символы.

— Символы, которых искушает союз с другими символами, такими, как Разлад, Обман и Абсолютная Власть.

Обвинение было высказано в адрес Хлодосвинды, чьи аквамариновые глаза на мгновение сверкнули яростным огнем.

— Наша роль была четко определена в исходный момент, — с вызовом ответила она.

— Мы подчинены матери-природе, — подхватила Вультрогота.

— Которая игрой альянсов между элементами материи... — дополнила Фредегонда.

— ... нас объединила и сделала непреходимыми, — закончила Рагнетруда, гася сигарету точным и резким ударом каблука.

Четыре сестры взялись за руки и склонились перед старшей.

— Какая трогательная картина! Неужели вы ничего не могли сделать, чтобы облегчить страдания людей! Все эти катастрофы — землетрясения, чудовищные пожары, этот потоп... Они в порядке вещей, не так ли?

— Кому ты это говоришь! — согласилась с ней Фредегонда, но лицо у нее было печальным.

Хлодосвинда смахнула лже-слезу.

— Ну, наконец мы поняли друг друга, — простонала она.

— Мы все же немного помогаем роду человеческому, — позволила себе вступить в разговор Вультрогота. — Благодаря нам они дышат.

— И не умирают от холода, — добавила Фредегонда. Хлодосвинда энергично закивала, подчеркивая обоснованность их справедливых замечаний.

— Значит, все хорошо в лучшем из миров, — сказала Эрментруда.