— Что именно они хотят? — поинтересовался майор, машинально листая документы. Дальше были карты с планируемым маршрутом перехода, какие-то справочные данные, ТТХ [8] лодки, которые удалось узнать агенту, была даже короткая информация о ее командире.

— На этой лодке установлены новые силовые установки, она малошумная. Американцы хотят, чтобы мы сняли псе ее параметры на переходе в Баренцевом море. Глубины там небольшие, а корабль — громадина, местами он пойдет в надводном положении. В этот момент ты должен быть рядом и снять вес ее излучения, все шумы, узнать о лодке все что можно.

— А что мешает им сделать это самим? У них есть патрульная авиация, есть спутники, есть флот. Почему это должны делать мы?

— Время пролета спутников русские знают, присутствие кораблей вблизи маршрута перехода тоже не удастся сохранить в тайне, остается авиаразведка. У них нет экипажа, подготовленного для наших условии.

— Переход займет не так уж много времени, как я смогу «поймать» лодку?

— На этот счет есть некоторые соображения: скорее всего, русские начнут переход в неблагоприятных погодных условиях, в таких, когда авиация отсиживается на аэродромах, а спутнику оптико-электронной разведки мешает облачность. Примерный срок готовности субмарины к выходу в море нам известен, остается только следить за погодой.

— В таком случае не вижу проблем. Наш экипаж готов выполнить поставленную задачу.

— В вас я никогда не сомневался, к тому же эта MSS-2 существенно упростит ее выполнение, мы постоянно будем обсчитывать полет и иметь наготове варианты решения возникших сложностей, если таковые будут иметь место.

— А в чем же тогда дело?

— Вот в этом, — полковник вздохнул и положил на стол перед Беном листок бумаги с официальным штампом и печатью военного министра. Из приказа следовало, что на время выполнения полетов по программе взаимного обмена летным составом экипаж патрульного самолета, которым командует майор Б. Йенсен, передается в подчинение капитану ВВС США С. Алмас.

— Поверь, дружище, я был против.

— Ну ладно, и кто это такой? — недовольным голосом произнес Йенсен. Иметь в начальниках явного аутсайдера в момент выполнения ответственной задачи ему явно не улыбалось.

— Не такой, а такая; все, что нам удалось узнать по линии военной разведки, — на последней странице в папке, что лежит на столе у тебя под носом.

Йенсен вытащил последний лист и, положив поверх остальных, приступил к изучению. Торвальдсон подлил ему кофе, отошел к форточке и закурил, выпуская дым на улицу. Бену тоже захотелось сделать несколько затяжек, он с трудом подавил возникшее желание; после ледяного купания врачи рекомендовали ему бросить курить, я он строго придерживался этого правила. Информация показалась ему достаточно интересной.

Алмас — все, что осталось от русской фамилии Алмазов, которую носил прадед Сандры, подполковник и начальник разведки одной из дивизий армии Деникина. После того как красные победили на юге, подполковник оказался в Сибири в армии Колчака, после разгрома войск адмирала ему удалось бежать в Штаты. В годы второй мировой подполковник давал консультации службе Даллеса, а его сын высаживался на Окинаву во главе взвода морской пехоты. Сынок дослужился до полковника, а уже его сын вышел из Вьетнамской мясорубки в чине бригадного генерала. Сандра была единственным ребенком в семье. Кстати, по материнской линии какой-то из ее предков служил под началом генерала Гранта. Так что семья была военная, и это предопределило ее выбор. Во взрослую жизнь Сандра вступила вторым лейтенантом и начала службу в эскадрилье стратегической разведки, базирующейся на авиабазе Оффут. Она была избалованным генеральским ребенком, отец и мать не могли уделять ей много внимания и компенсировали это тем, что дозволяли маленькой Сандре все. Девочке спускались все выходки, она с малолетства привыкла командовать няньками и домработницами. В дальнейшем стремление занимать командные посты усилилось. Она была прирожденным лидером, из-за постоянных стычек с одноклассниками родители были частыми гостями на заседаниях попечительского совета. В военной академии она сразу стала старшим в группе, хотя осваивала еще только азы летного мастерства. Она посвятила свою жизнь тому, чтобы доказать окружающим мужчинам, что она все может сделать лучше. Она первой из своего выпуска стала командовать экипажем. Характер у лейтенанта Алмас отличался самолюбием и нетерпимостью к окружающим, но она всегда блестяще выполняла порученные ей полетные задания. Дальше шло перечисление заслуг капитана С. Алмас. Особо отмечалось ее участие в разведывательных полетах над территорией Ирака во время войны в заливе. Были специальные задания в Колумбии, у берегов Йемена, в Юго-Восточной Азии, и везде С. Алмас выходила победителем. Ее экипаж всегда добывал необходимые разведывательные данные, невзирая на риск, связанный с их получением. В то же время в экипаже Сандры никто не служил дольше полугода. Бен отложил бумагу в сторонку.

— И что, я должен отдать штурвал этому солдату Джейн?

— Нет, только выполнять ее приказы.

— И на том спасибо. А если я откажусь?

— Тогда сразу же можешь начать читать лекции в ближайшем отделении военно-воздушного хемверна [9] .

— Ты прочти вот это, — Йенсен отчеркнул ногтем нужное место, — за три года у нее четыре раза сменился состав экипажа. Этой истеричке самой впору в «Союзе Лотта» [10] пропагандой заниматься, если у них в Штатах есть что-нибудь похожее.

— И тем не менее американцы настаивают именно на ее кандидатуре.

— Веселое начало. И как долго мне ее терпеть?

— Не больше месяца — несколько пробных полетов и выполнение самого поиска. Переоборудование твоей машины начнется уже сегодня, так что до четверга ты совершенно свободен.

— Я должен сказать экипажу.

— О модернизации самолета — да, о предстоящем задании — нет.

— Могу я их тоже отпустить на указанный срок?

— Конечно. Когда вы приступите к подготовке, вас переведут на казарменное положение до момента выполнения задания.

Больше говорить было не о чем. Размышляя над тем, какую свинью подложил ему бывший подчиненный, Йенсен отправился в комнату подготовки экипажей.

После разговора с подчиненными Бен Йенсен направился в колледж к сыну. Сержанта на контрольном пункте он оштрафовал на тысячу семьсот пятьдесят крон за поднятый воротник — максимальный размер наказания, применяемый к унтер-офицерскому составу в норвежской армии. После этого ему стало легче. В конце концов, не так уж все и плохо. Не век же ему служить с этой чертовой бабой.