До Игадана патрули то и дело останавливали «пежо». Собственно, в этом не было ничего необычного. Вот уже два года, как на всех дорогах этой провинции были установлены специальные полицейские посты: они обыскивали автомашины — искали оружие. Тень заговора продолжала витать над страной, хотя вождь Колоколо уже давно сидел в тюрьме где-то на Севере.

Обычно дорогу перегораживали пустыми железными бочками, между которыми клали солидную жердь. Этот импровизированный шлагбаум поднимался и закрывался полицейским с винтовкой за плечами. Другие полицейские тем временем шарили в багажниках.

Оружия не находили. Но редко кому из шоферов дряхлых грузовиков, набитых пассажирами и товарами, удавалось избежать «даша».

«Даш» по-местному означало «подарок».

И полицейские установили твердую таксу «даша» в зависимости от количества пассажиров и груза, однако не меньше двух шиллингов с водителя.

Шоферы ворчали, но делать было нечего. Дряхлые машины, которые здесь назывались «буш-такси» или «мамми-ваген», как правило, или не имели необходимых документов, или эти документы были давно просрочены… и водители предпочитали платить дань полицейским.

Они не обижались на полицейских, а только завидовали. Кто же упустит деньги, которые сами просятся в руки, рассуждали они: жить-то ведь надо каждому!

Дарамола перестал улыбаться.

Чем ближе они подъезжали к Игадану, тем сильнее ощущалась опасность. И Петр вдруг поймал себя на том, что непроизвольно достал из кармана и приколол к рубашке «золотого льва». Патрули нервничали. Полицейские орали на шоферов, случайно оказавшихся в это нежаркое воскресное утро здесь, на пустынной лесной дороге, и обыскивали машины особенно тщательно.

В ответ на вопрос о том, что происходит, они лишь хмуро пожимали плечами: чувствовалось, что и им мало что известно.

У самого Игадана дорогу перегородила полицейская машина с фиолетовым фонарем на крыше.

Патрулем командовал пожилой, усталый офицер с жезлом. Он заглянул в машину и вежливо козырнул:

— Куда едете?

— В Луис, — ответил сидевший на переднем сиденье Жак.

— В Луис… — Офицер что-то хотел сказать, и в этот момент его взгляд остановился на значке Петра. Он поспешно отвел глаза. — Ладно, езжайте… Но по другой дороге — через Даду. Дорога подлиннее, но спокойнее…

— Что же все-таки происходит там? — Жак кивнул в направлении Луиса. — Что же будет дальше?

— Не знаю, — вздохнул офицер. — Мы не можем обеспечить порядок. Нельзя же стрелять по людям только за то, что они устали от всех этих безобразий… По дороге на Луис идут бои — сторонники «Действующей партии» режут сторонников «Демократической партии». Горят дома, машины…

— А что на дороге через Даду? — спросил Петр.

— Там спокойно. Там всегда население поддерживало вождя Колоколо. Там сейчас праздник. — Офицер опять козырнул, и его взгляд невольно задержался на значке Петра. — Желаю удачи… Может быть, вы все-таки проедете в Луис.

Миль пять они ехали, не снижая скорости. Дорога была пустынна.

В противоположность остальным пассажирам, на которых пустынная и тихая дорога действовала угнетающе и которые заметно нервничали, француз был совершенно спокоен. Он лишь напряженно вглядывался в рассеченную серой лентой шоссе зеленую чащу тропического леса, а когда Дарамола притормаживал на крутых поворотах, скулы француза набухали каменными желваками.

— Стой! — вдруг рявкнул он на Дарамолу и крутанул руль, вырвав его из рук водителя: на крутом повороте, неожиданно открывшемся из-за зеленой стены деревьев, прямо поперек шоссе стоял броневик.

«Пежо» занесло на обочину, Дарамола вдавил до отказа педаль тормоза, и машина стала, словно наткнувшись на стену. Из-за броневика выбежали солдаты.

Жак поморщился:

— Ну, начинается опять. — Он кивнул Петру: — Вся надежда на ваш значок. Выходите, Питер…

Петр нехотя вылез из машины, расправил грудь, «золотой лев» горел на его серой рубашке.

Солдат, подбежавший первым, удивленно замер, увидев значок на груди белого человека, затем поднес руку к краю каски. Его товарищи сделали то же самое.

— Безобразие! — прогремел из-за спины Петра разъяренный голос француза. — Почему задержка? Где командир?

— Майор Даджума… — начал было солдат.

— Ах, майор Даджума! Вторая бригада…

Солдаты не сводили взглядов со значка на рубахе Петра.

— А ну пропустить! — вдруг решительно приказал Жак.

— Впереди идет бой, — неуверенно возразил солдат. — Мы прорываемся на Луис.

— И кто же вас не пускает? Таких молодцов и с такими… телегами?

Жак насмешливо кивнул на перегораживающий дорогу броневик.