— Лжецы! Воры! — продолжал кричать охотник. — Вонючки, принявшие человеческое обличье. Жалкие воришки! Жулики! Убийцы! Я вам привез пятьдесят отличных шкур. Я, Андре Бофий! А вы, вонючие свиньи, отказываетесь платить мне заранее обговоренную цену!

В то время, когда на улице показался хозяин Лонгея, там же оказался молодой человек. Он шел, опустив голову, и не обращал внимания на то, что здесь происходило, до тех пор, пока не оказался в самой гуще восхищенных зрителей перед самой лавкой. Он остановился, услышав громкие крики, поднял голову и нахмурился, увидев бесновавшегося охотника.

— Убирайся отсюда! — вопил Андре Бофий. — Меня обманули! Никто не смеет тут появляться до тех пор, пока эти Иуды, пересчитывающие проклятые серебряники, не выплатят мне все, что положено. Никто здесь не смеет пройти, включая горожан и вас — Жан-Батист ле Мойн, господин де Бьенвилль. Всем следует это запомнить!

Юноша глубоко о чем-то задумался. Его поразила эта тирада, но в то же время она его позабавила.

— Итак, вы — Андре Бофий. Я много слышал о вас, причем не очень лестные отзывы. Что вы тут говорили? Что не позволите никому пройти мимо или войти в лавку? Чушь! Андре Бофий, мне нужно кое-кого навестить на этой улице…, я пройду мимо вас, будьте в этом уверены!

Охотник отставил правую ногу.

— Сделайте только шаг, джентльмен, — заорал он, — и я, Андре Бофий, кто не боится ни людей, ни Бога, ни дьявола, проломлю вам голову!

Шарль ле Мойн с трудом сдерживал себя, чтобы не вмешаться, он понимал, что брат сам должен постоять за себя.

Он взволнованно посмотрел на юношу, но успокоился, увидев, что Жан-Батист достаточно хладнокровен.

Господин де Бьенвилль заколебался и потер нос, а потом сказал:

— Торговцам мехами были выписаны двадцать пять лицензий. Андре Бофий, какой номер вашей лицензии?

Охотник хотел было что-то выкрикнуть, открыл рот, но продолжал молчать.

— У человека, торгующего без лицензии, может возникнуть множество неприятностей. До меня донеслись слухи, что губернатор хочет снова ввести в действие старые законы, и тогда виновных в торговле без лицензии в кандалах отправят во Францию. Конечно, это могут быть всего лишь угрозы. Я также обратил внимание на трех человек, пойманных на ярмарке и оштрафованных, они всегда поднимают шум. Спокойные люди без лицензий перенесли все неприятности тихо и без скандалов, — он пристально посмотрел на охотника. — Вам не поздоровится, если окажется, что и у вас нет лицензии.

Он прошел мимо замолчавшего скандалиста. Бофий не сводил с него взгляда, как будто ему была невыносима мысль о том, что господин де Бьенвилль пройдет мимо без осложнений. Нога у него задрожала, и присутствующие напряглись, ожидая, что сейчас последует один из его ужасных ударов, но он не пошевельнулся.

— Клянусь, я не смогу нанести вред этому молодому человеку, сыну старины Шарля де Мойна и брату моего друга Пьера. Нет, я не смогу это сделать!

Молодой человек тихо сказал ему:

— Лучше вам до темноты покинуть город.

Шарль ле Мойн выступил вперед и коснулся рукой плеча брата.

— Все хорошо, — шепнул он ему. — Жан-Батист, я горжусь тем, как ты с ним разделался.

Юноша смутился, увидев главу семейства. Он посмотрел в направлении лавки аптекаря и нахмурился.

— Шарль, ты, наверное, навещал Мари?

— Ты имеешь в виду юную вдову?.. Да, я только что был у нее.

— …Я так и думал.

Шарль взглянул на брата и был поражен — лицо Жана-Батиста побелело.

— Жан-Батист, не переживай так!

— Шарль, о чем ты говоришь? Это слишком серьезно!

— Мальчик мой, эта женщина не станет для тебя подходящей женой. Тебе самому должно быть это понятно.

— Не смей так говорить! — Жан-Батист был вне себя от ярости и тяжело дышал. — Я тебе сказал, что люблю ее. И, кроме того, собираюсь на ней жениться.

— Жан-Батист, ей не нравится жить здесь, а несчастная женщина никогда не станет хорошей женой. Она хочет возвратиться во Францию. Наверное, тебе это уже известно.

Юноша смотрел себе под ноги.

— Она мне об этом сказала, — тихо ответил он, — я ей не поверил и решил, что она хочет проверить мои чувства. — Он поднял голову и упрямо уставился на брата. — Шарль, ты этим воспользовался и убедил ее возвратиться во Францию. Ты не успокоишься, пока не погубишь мои надежды на счастье!

Старший брат покраснел.

— Я всегда старался вести с тобой честную игру. Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь и стараюсь всегда тебе помочь. Я не пытаюсь помешать твоему счастью, Жан-Батист, а хочу тебе помочь.