— Шев, — рявкнул Дарэм. — Ради бога, уйми их!

Жерво что-то прошипел. Собаки успокоились. Дьявол, скорчившись на полу в странной позе, положил передние лапы к ее ногам.

Мэдди, забаррикадированная со всех сторон собаками, слабо улыбнулась.

— Я благодарю тебя за то, что ты снова пришел на помощь…

Он огляделся и мягко сказал:

— Я шел следом. Я боялся за тебя, Архимедия. Тебя не обижают?

— О, нет, нет. Герцог привел меня к своим лучшим друзьям. Дарэм и полковник Фейн.

Несмотря на свой темный скромный камзол и шляпу с широкими полями, Ричард Гиль странным и неуловимым образом чем-то был похож на полковника Фейна. Один был весь сама яркость, переливающаяся алым, белым, голубым и золотым, другой — в суровой одежде без украшений. Но в обоих чувствовалась сила, нечто неожиданно могучее под их такой разной внешностью и характерами.

Дарэм не пригласил квакера сесть. Тот оперся руками о спинку стула.

— Позвольте мне быть с вами предельно откровенным, мистер Гиль. Мы не хотим, чтобы герцог был возвращен в семью. Этого нельзя делать в силу тех обстоятельств, о которых нам поведала мисс Тиммс. У нее же сложилось впечатление, что вы придерживаетесь другого мнения. Должен признаться, я не понимаю, какое вам дело до всего этого, но может так случиться, что мы попадем в чрезвычайно неприятное положение, если вы будете болтать об этом. Поэтому я счел… Лучше… скажем так, обсудить с вами это дело.

Ричард ничего не ответил. Полковник Фейн стоял за его спиной, опираясь плечом на дверной косяк.

— Мисс Тиммс обратилась к вам за помощью, — сказал Дарэм. — Вы готовы оказать ее?

— Архимедия поступает так, как считает нужным, — уклончиво ответил Ричард.

— Что ж, не сочтите за наглость, сэр, но я бы хотел знать ваше мнение. Как я понял, вы приняли это дело близко к сердцу, сделали его своей личной заботой. Возможно, вы даже приняли в этом деле сторону семьи. Но, несмотря ни на что, вам не следует упоминать этот адрес. Если вы скажете, что герцог направился в Олбани, сразу станет ясно, у кого он скрывается. — Дарэм сжал пальцами спинку стула и мягко добавил. — Он мой друг, мистер Гиль. Я хочу, чтобы вы как следует это поняли. Как следует. Я не допущу, чтобы его снова унижали из-за вашего благочестивого рвения.

Раздался слабый металлический звон, когда полковник переменил свою позу.

— Конечно нет, — пробормотал он.

— Скажите мне, какими словами я должен убедить вас хранить молчание по поводу нашего дела, мистер Гиль? — спросил Дарэм, и в его голосе почувствовалась едва заметная издевка.

— Таких слов нет.

— Да-да. Предполагаю, что голос более достойный, чем мой, сможет убедить вас.

Ричард кивнул в знак согласия. Дарэм поднял брови.

— Разве в том, что вы оказались здесь, нет Божьей воли? Вы уверены в этом?

— Я думаю, — сказал Ричард, у вас всегда найдутся красивые слова, чтобы убеждать меня. Дарэм улыбнулся.

— Слова? И вы думаете, что у нас, кроме слов, нет других способов убеждения? Дорогой мой приятель, неужели вы не хотите их испробовать?

Выражение лица Ричарда не изменилось. Мэдди испытывала за него чувство гордости, за то, что он не растерял своей стойкости, выдержки перед лицом плохо скрываемой угрозы.

— Что касается герцога Жерво, — просто сказал он, — я еще не знаю, как ему правильно поступить.

— Мистер Гиль, я человек легкомысленный, как вы уже, я уверен, догадались сами. Я люблю хорошо поесть и выпить; я неравнодушен к прекрасным дамам, игральным залам и лучшим портным. Мне совершенно нечем похвастаться перед вами. Даже Фейн, которого вы видите здесь, по крайней мере, вел свой батальон в открытый бой в Квотр-Брас и Ватерлоо. Все самое лучшее в нас заключается в том, что мы любим этого человека как родного. Нам наплевать на его титул, на его семью, на что угодно. Пусть лучше нас повесят, чем мы позволим над ним издеваться. Он сделал бы ради нас то же самое. Как и вы для своих. Это все, мистер Гиль. Больше красивых слов я вам не скажу.

Эмалевые часы на каминной доске пробили время в сопровождении нежной мелодии в тишине. Дьявол уткнулся носом в ладонь Мэдди и лизнул ее.

Ричард посмотрел в ее сторону.

— Могу ли я просить тебя уйти отсюда, пусть они сами решают свои проблемы. Это светские дела, мы не имеем к ним отношения.

— Хорошо, уходите, — поспешно сказал Дарэм, прежде чем Мэдди успела ответить. — Уходите, но держитесь подальше от своего отца. Дайте нам время, мисс Тиммс. Всего несколько часов, чтобы мы благополучно уехали отсюда. Вам не грозит никакая опасность, вы вернетесь к отцу, но, прошу вас, дайте нам немного времени.

Мэдди прикусила губу, воображая себе, как волнуется отец, и одновременно — противопоставляя его беспокойству всю ложь, которую ей пришлось бы ему наговорить, или же стать причиной поимки Жерво. И с ужасом осознала, что она будет лгать даже своему отцу, что она — как Дарэм и полковник Фейн — готова на все.

Мэдди глубоко вздохнула.

— До вечера достаточно?

— Вполне.

Она поднялась. Собака обогнула диван, чтобы сесть рядом с герцогом.

— Я не приду к отцу до ужина. До семи часов.