— До свидания, Миннетаки! — крикнул он, занимая свое место в пироге, где уже сидели Ваби и Мукоки.

— До свидания, до скорого и счастливого свидания! — послышалось со всех сторон, и Ваби легко оттолкнулся веслом от берега.

Пирога стала медленно удаляться, но все же через самое короткое время скрылась из глаз тех, кто оставался на берегу. В продолжение многих минут тишина вокруг нарушалась только ритмическим шумом весел, забиравших воду, и вдруг издалека совсем-совсем глухо донеслось последнее приветствие Миннетаки — и это было все…

Родерик первым нарушил молчание.

— Клянусь Юпитером! — воскликнул он. — Для меня лично в таких случаях нет ничего тяжелее и хуже прощания. Это ужасно!

— Да, это так! — согласился Ваби. — Каждый раз, как я прощаюсь со своими, я страдаю невероятно. Мне почему-то труднее всего прощаться с сестрой. Но я надеюсь, что рано или поздно придет такой день, когда она отправится в экспедицию вместе с нами. Что ты скажешь, Род?

— Я что скажу? — краснея, спросил, в свою очередь, Родерик. — Я скажу… я могу сказать, что о более славном и прелестном товарище и мечтать нельзя.

— О, славная девушка! — вставил свое слово и Мукоки. — Славная девушка, славный стрелок и славный охотник.

Старик произнес эти слова с таким решительным выражением, что, как ни были расстроены молодые люди, они от души расхохотались.

Было уже довольно темно, и Ваби зажег спичку для того, чтобы справиться с буссолью.

— Вместо того чтобы держаться берега, мы идем по диагонали! — заявил он. — Таким образом мы выиграем довольно много времени. Ты согласен со мной, Мукоки?

Старый траппер ничего не ответил. Удивленный Ваби перестал на минуту грести и повторил свой вопрос.

— По-твоему, это неосторожно?

Мукоки по-прежнему опустил руку в воду, тотчас же поднял ее над своей головой и наконец промолвил:

— Южный ветер, вероятно, долго будет дуть с такой же силой. Но, возможно, что он и усилится…

Родерик обратил внимание товарищей на перегруженность пироги и добавил:

— Конечно, если ветер усилится, опасность будет налицо. Ваби задумался и после минуты колебания сказал:

— Что касается меня лично, то я готов рискнуть. Имейте в виду следующее. Если мы все время будем идти берегом, то нам придется потратить весь сегодняшний день и добрую половину завтрашнего. А держась того направления, которое я взял, мы выиграем целый день. Вот и решайте! Меня очень соблазняет то, что мы сегодня после обеда можем пристать к берегу. Впрочем, как хотите!

Мукоки издал какое-то ворчание, которое одинаково легко можно было счесть и за одобрение и за недовольство. Что же касается Родерика, то он с известным замешательством глядел на легкую посудину, всецело предоставленную во власть капризной и мощной стихии.

Точные и размеренные удары весел уносили пирогу со скоростью четырех миль в час, и к тому времени, как наступил день, лесистые берега Вабинош-Хоуза уже представлялись однообразной туманной полосой.

Сверкающим, пышно разубранным шаром поднялось солнце над горизонтом, разноцветными огнями украсило дремлющее озеро и разогрело воздух, насыщенный ароматами далеких лесов.

При виде всего этого великолепия Родерик сразу успокоился. Он греб с большим воодушевлением изо всех сил своих молодых, упругих мускулов. Ваби весело напевал и свистел, все время чередуя английские песенки с индейскими протяжными мелодиями. Родерик присоединился к нему, когда он запел «Янки-Дудль»и «Знамя, усеянное звездами». Даже мрачный Мукоки время or времени подавал голос и раза два-три подтянул, желая показать, что вполне разделяет веселое настроение своих молодых попутчиков.

И правда: какие увлекательные приключения должны были они пережить! Перед ними раскрывался величественный, молчаливый и пустынный Север, полный таинственных легенд, которые никому до сих пор не удалось разгадать до конца. Мягко струящийся ветер навевал самые несбыточные грезы и звал унестись вслед за ним. И в то же время никто из них не забывал про неимоверные богатства, зарытые в земле и терпеливо выжидающие смельчака, который отважится протянуть за ними дерзкую и сильную руку.

Так можно ли было долго сохранять грусть при таких условиях?

Большие стаи диких уток с черным оперением и белоснежным клювом оживляли водную гладь. Они все время неслись вдоль следа, оставленного пирогой, и молодые люди успели за самое короткое время набить несколько дюжин молоденьких птиц. Эта охота настолько увлекла их, что они совершенно забыли про время и место, где находились, но их живо отрезвил Мукоки, который с присущей ему деловитостью заявил:

— Ну, довольно тратить заряды на уток. У нас все еще впереди и нечего зря стрелять. Хватит!

Ровно в полдень весла были сложены, и наши путешественники с жаром набросились на обильный и вкусный завтрак, который был приготовлен для них заботливыми женскими руками. Позавтракав и отдохнув с час, они с удвоенными силами взялись за весла.

Противоположный берег озера, к которому они теперь направлялись, становился все отчетливее и рельефнее, и Мукоки стал уже искать взглядом устье реки Омбакики, которое минувшей зимой служило им отправным пунктом, и откуда началось их первое продвижение на Дальний Север.