В то время, когда его язык исследовал ее рот, его рука опустилась ниже, и добралась до горячего и влажного сосредоточия ее женственности.

Она задохнулась снова, но он был неумолим, дразня и щекоча, и восхищаясь каждым ее вздохом и стоном.

– Что ты делаешь?
– простонала она в его губы.

Он улыбнулся ей, и один из его пальцев скользнул внутрь нее.

– Ты чувствуешь себя хорошо, по-настоящему хорошо?

Она судорожно простонала очень понравившимся ему звуком. Если бы она могла внятно говорить, он бы понял, что действует не умело. Он развел пошире ее бедра, и устроился между ее ног, неожиданно сам, издав стон, когда его жезл мужественности уперся в ее бедро. Даже здесь, она была совершенством, и он почти взорвался, когда подумал о погружение внутрь нее.

Он попробовал сдерживать себя, стараясь оставаться медленным и нежным, но его потребность в ней, все усиливалась и усиливалась, и его собственное дыхание стало прерывистым и частым.

Она была готова принять его, или, по крайней мере, собиралась быть готовой. Он знал, что в этот первый раз ей будет больно, и молился, чтобы ее боль продлилась не дольше мгновения.

Он обнял ее, прошептал ее имя, и ее глаза, наполненные страстью, уставились на него.

– Я собираюсь сделать тебя, наконец, своей, - проговорил он, медленно на дюйм, входя в нее.

Ее влагалище спазматически сжалось вокруг него; чувство было настолько изумительно, что он заскрежетал зубами, стараясь сдержать себя. Было так легко забыться, погрузиться дальше, и найти свое собственное удовлетворение.

– Скажи мне, когда будет больно, - хрипло прошептал он, медленно продвигаясь внутрь нее.

Она была, конечно, возбуждена, и влажна. Но она была такой узенькой, что ей необходимо было дать время приспособиться к нему.

Она кивнула. Он с трудом остановился, почувствовав боль в груди.

– Тебе больно?

Она покачала головой.

– Нет, я подразумевала, что сообщу тебе, если мне действительно станет больно. Сейчас не больно, но это так…так странно.

Энтони улыбнулся, и наклонился к ней, поцеловать кончик ее носа.

– Меня еще не называли странным, когда я занимался любовью.

На мгновение показалось, что она хочет оскорбить его, затем ее рот сложился в улыбку.

– Возможно, - сказала она мягко, - ты занимался любовью с неправильными женщинами.

– Возможно это так, - ответил он, возобновляя свое продвижение.

– Можно я расскажу тебе секрет?
– спросила она.

– Конечно, - пробормотал он,

– Когда я впервые увидела тебя… той ночью…я подумала…

– При всей моей дурной славе?
– подразнил он ее, высокомерно поднимая бровь.

Она довольно очаровательно сморщила носик и нахмурилась.

– Я не думаю, что это сильно повлияло.

– А можно я тебе расскажу секрет?
– произнес он в ответ.

– Конечно.

– Твой секрет, - еще один небольшой толчок, и он уперся в ее девственную плеву - вовсе не секрет.

Ее брови нахмурились. Он усмехнулся.

– Это было написано на твоем лице.

Она снова нахмурилась, и он чуть было не рассмеялся.

– А теперь, - сказал он, неотрывно глядя ей в глаза, - Я хотел бы спросить тебя.

Она пристально посмотрела на него, ожидая, что он скажет дальше.

Он наклонился к ней, поцеловал ее в ухо, и прошептал:

– Что ты думаешь сейчас?

На мгновение она замолчала, затем он почувствовал ее удивление, когда она, наконец, поняла, о чем он спрашивал.

– Мы уже сделали это?
– недоверчиво спросила она.

На сей раз, он рассмеялся.

– Еще далеко до этого, моя дорогая жена, - задыхался от смеха, вытирая глаза одной рукой.

– Далеко, очень далеко до этого.

Когда его глаза стали серьезны, он добавил:

– Сейчас, будет немного больно, Кэйт. Но я обещаю, боль больше никогда не повторится.

Она кивнула, и он почувствовал, как напряглось ее тело. Зная, что так будет больнее, он попробовал успокоить ее.

– Ш-ш, - пропел он, - расслабься, милая.

Она кивнула и закрыла глаза.

– Я расслабилась.

Он был рад, что она не может видеть его улыбку.

– Ты, все еще не расслабилась.

Ее глаза удивленно открылись.

– Я расслабилась.

– Я не могу поверить в это, - Энтони сказал так, будто обращался к кому-нибудь третьему, находившемуся сейчас в спальне, - Она спорит со мной, во время моей брачной ночи

– Я-я…

Он прервал ее, приложив палец к ее губам.