– Вы живете вместе? Кто он? Расскажи, пожалуйста, сделай милость.

В этот момент где-то совсем близко грянул взрыв.

«Елки! – Света даже присвистнула. – Мне нужен постоянный человек. Я одна не справлюсь. Я не могу быть в двух-трех местах одновременно!»

Она стояла в толпе за полицейским ограждением у дома Стивена.

Останки зеленого «Форда» еще дымились. Света видела, как заворачивают в черный пластиковый мешок то, что осталось от негритянки Саманты.

Взрывной волной вышибло несколько стекол в соседних домах. Стивен давал показания полицейскому детективу. Полянская стояла рядом, и Света видела – ее била крупная дрожь.

В небольшой толпе зевак Света пыталась вычислить «их» человека, но не могла. Судя по разговорам, все собравшиеся были жителями этого респектабельного квартала – они выбежали из соседних домов, напуганные взрывом.

– Я всегда говорила мистеру Поллиту, нельзя пускать в дом женщину, у которой муж сидит в тюрьме! – услышала Света чей-то голос рядом. – Ведь по чистой случайности он сам не оказался в машине!

– Жалко, мистер Поллит так любил свой старый добрый «Форд»! – обронил кто-то.

Толпа стала потихоньку расходиться. Несколько полицейских зашли в дом Стивена.

– Значит, вы уверены, мистер Поллит, что это не могло быть покушением на вас? – спросил улыбчивый чернокожий детектив.

– Кому я нужен? – пожал плечами Стивен. – Хотите кофе, господа? – обратился он ко всем присутствующим.

– Нет, спасибо, – ответил за всех детектив. – Как давно работала у вас Саманта Робинсон?

На следующее утро, в восемь часов, Лена тихонько захлопнула входную дверь и направилась к метро. Через полчаса она уже входила в помпезный, отделанный мрамором холл нью-йоркского Департамента полиции.

В центре холла возвышалась двухметровая скульптура бравого полицейского с собакой. И полицейский, и пес глядели на Лену суровыми медными глазами.

«Похоже на станцию метро „Площадь Революции“, – подумала Лена, подходя к одной из стоек перед ограждением.

– Доброе утро, – обратилась она к молоденькой китаянке за стойкой, – могу я поговорить с детективом Мак-Ковентри? Это очень срочно, – и протянула китаянке визитную карточку, оставленную вчера чернокожим детективом.

– На который час вам назначили встречу? – вежливо осведомилась китаянка.

– Конкретной договоренности не было, просто мистер Мак-Ковентри просил зайти, если появятся какие-нибудь дополнительные сведения о вчерашнем взрыве в Бруклине.

Детектив не просил зайти. Он даже не просил позвонить. Но карточку-то оставил.

– Могу я посмотреть ваши документы, мэм? – улыбнулась китаянка.

Лена достала международную пресс-карту и паспорт.

– Какой это язык? – вскинула тонкие бровки девушка, разглядывая темно-вишневую обложку паспорта.

– Русский.

– Как точно произносится ваше имя?

Лена медленно, по слогам произнесла. Китаянка сняла телефонную трубку.

– Здесь русская журналистка, хочет побеседовать с детективом Мак-Ковентри. О’кей, я пропускаю. Поднимитесь на лифте на восьмой этаж, там первая дверь направо, – китаянка протянула Лене одноразовый пластиковый пропуск с прищепкой, – это надо прикрепить на ваше платье.

Внутри сходство со станцией метро «Площадь Революции» полностью исчезло. Здесь все выглядело именно так, как в полицейских учреждениях из американских боевиков.

Лена вошла в большой зал, разделенный стеклянными перегородками на кабинеты, между которыми сновали могучие американские молодцы в белых рубашках, с перекинутыми через плечи ремнями, на которых держалась кобура. Стрекотали компьютеры, кто-то из молодцов пил кофе из бумажных стаканчиков, сидя в кресле с закинутыми на журнальный столик ногами.

Мак-Ковентри встретил Лену широкой улыбкой.

– Я не хотела говорить при мистере Поллите, – начала Лена, усаживаясь в предложенное ей кресло, – он пожилой человек, не стоит его волновать. Дело в том, что у меня есть основания подозревать, что взрыв его машины связан с покушением на меня.

Черное лицо Мак-Ковентри стало непроницаемым. Улыбка растаяла, черные немигающие глаза уперлись в Лену, как два пистолетных дула.

«Наверное, так он глядит на подозреваемых, которых допрашивает, – подумала Лена, – хочется убежать или спрятаться под стол с криком: „Не стреляйте, сэр, я все скажу!“ Вот сейчас вдохну глубоко и скажу».