Впрочем, посторонний наблюдатель, очутись он здесь, заметил бы и кое-что иное…

Временами, правда, очень-очень редко, словно легкий ветерок проносится по залу. Точно заскучавшая в своем великом одиночестве вселенная, вдруг сжалившись над сонной убогостью этого застывшего мирка, вдувает в него сквозь неведомое оконце немного жизни и, зачарованная, смотрит, мигая далекими звездами, на то, что происходит в подвале.

Мягко шурша по кафельному полу, на середину зала выкатывается старый аппарат. Его не видно. Только зеленый огонек и еще два красных настороженно мерцают в темноте. Минуту машина стоит беззвучно. Она вспоминает.

А потом:

– Ох, Лот, Лот… Стар ты стал… И ни на что не годен. Как калека… Это ты-то!.. Ты - высокий, сильный, у тебя светлые густые волосы, лицо доброе и ласковое, и глаза добрые, но только отчего-то грустные… Видишь, ты какой! И - никому не нужен… Да… Вот именно. Хе-хе, - он негромко смеется, надтреснутым и неестественным смехом.
– Да, Лот… Все теперь кончено… Все…

На секунду-другую он умолкает, а вслед за тем неожиданно тихо, будто воскрешенное время, казалось, навсегда спугнутое и пропавшее, раздается под сводами подвала странная торопливая речь. Лот вспоминает - он снова весь там, в неясном трепещущем прошлом…

– …Тебе удобно?
– Да.
– Не холодно?
– Нисколько.
– Ну, и слава богу…

Да, Лот, все в прошлом. Ты, безусловно, прав. Оно - как тонкая паутинка. Чуть потянешь, нажмешь - и нет его… Порвалось. Безвозвратно. И ты, Лот, лелеешь его. Оно дороже тебе всего на свете. Но помнишь ты, Лот, ведь когда-то и оно было настоящим. Ты был тогда - как пилот, еще неопытный и только начинающий летать. Ты потерял свое настоящее. Паутинка жизни оборвалась - и не осталось ничего. Нерадивый пилот, ты проспал ясный летный день и вместе с ним - свое счастье. Для тебя осталось только прошлое. Только прошлое… Что ты скажешь на это, старик?

А на улице - осень. Дует, словно тщась неведомо кого догнать, промозглый ветер, сыплет дождь. Пусто в мире. Стоит осень - давняя, печальная, но почему-то совсем не золотая… Капля катится по крыше… Переливается, вытягивается, падает… Дзын-нь!..

И разлетается на тысячи сверкающих осколков…