— Забавно, — Джон допивает бокал, — я и не подозревал, что среди наших предков затесались ирландцы.

— Возможно, братец, что твоя выходка с неразбавленным виски была обусловлена именно этим обстоятельством.

— Хочешь сказать, что я наследственный алкоголик?

— Ну, что ты, Джон. Просто однажды подавляемая тяга к спиртному и благородное воспитание у Джона Норфолка вошли в противоречие. Шестьдесят три года назад твой мозг не выдержал этого конфликта и самоустранился от его разрешения. Этим и объясняется твой столь длительный сон.

— Да, но если я спал столько лет, отчего тогда проснулся?

Патрик криво усмехается.

— Это интересует всех. Наша почта уже не справляется с наплывом поздравлений. — Он показывает на бумажные мешки, аккуратно складированные в углу. — Взгляни, даже Папа прислал телеграмму.

Он подает брату бланк ватиканского послания.

— Странно, — произносит тот задумчиво. — Норфолки никогда не симпатизировали католикам… И все же мне непонятно: с чего так все переполошились?

Патрик вытирает платком со лба проступившую испарину и еле слышно говорит:

— Вчера ты известил человечество, что завтра на Землю снизойдет новый Мессия.

За окнами замка молчаливо разгорается небывало голубое зарево. Пустой бокал сам собой переворачивается ножкой вверх и, роняя последние капли на ковер, плавно взмывает к потолку.