– Очень мила, – сказала я.

– О, ненавижу это слово, – вскричала Жизель. – Мила… Она сексуальна?

Я посмотрела на сестру серьезно.

– Ты забыла надеть бюстгальтер, – заметила я. Жизель улыбнулась.

– Не забыла. В наши дни многие девушки обходятся без него.

– Правда?

– Конечно. Да, тебе многому придется научиться. И тебе просто повезло, что ты выбралась из болота, – добавила она.

Но именно сейчас я и не была уверена, что мне так уж повезло.

Я сидела с Жизель во внутреннем дворике и ела свой ленч, в то время как она пощипывала свой завтрак и жаловалась, что ее желудок все еще побаливал от вчерашней дурноты. Она обвиняла всех, кроме себя.

– Бо должен был не давать мне пить слишком много. Я старалась сделать так, чтобы всем остальным было хорошо, и не заметила, что перепила, – заявила она.

– Я предупреждала тебя еще до того, как мы начали, – напомнила я ей. Но Жизель лишь ухмыльнулась.

– Со мной никогда раньше ничего подобного не случалось, – сказала она и скривилась от боли.

Ей пришлось сидеть в своих больших очень темных очках, потому что даже самый слабый свет посылал волны боли в ее голову. Она наложила толстый слой румян на щеки и густо накрасила губы, как только увидела, какой бледной и тусклой выглядела ее кожа.

Длинные серые облака, которые омрачили большую часть утра, разошлись к горизонту, и мягкое сочетание голубого с золотым окрасило все вокруг, добавляя яркости цветам магнолий и камелий. Голубые сойки носились с ветки на ветку с удвоенной энергией, а их песни звучали более мелодично.

Наблюдая все это великолепие, трудно было оставаться несчастной или подавленной, но я все же не могла избавиться от темного предчувствия, пробирающегося в мои мысли. Оно продвигалось медленно, но неотступно, как тень облака. Дафна была очень недовольна мной. Скоро и отец будет разочарован, а Жизель полагала, что мы поступили хорошо, когда лгали обоим – и Дафне, и отцу. Мне очень хотелось отправиться к Нине и попросить ее найти для меня магическое решение, какой-нибудь порошок или заколдованную кость, чтобы стереть все то нехорошее, что случилось.

– Перестань дуться, – приказала Жизель. – Ты слишком много беспокоишься.

– Дафна в ярости на меня, и все благодаря тебе, – ответила я. – А скоро к ней присоединится и папа.

– Почему ты продолжаешь называть ее Дафной? Разве тебе не хочется назвать ее мамой? – удивилась сестра. Я отвела глаза в сторону и пожала плечами.

– Конечно, хочется. Просто это… пока трудно. Оба наши родителя кажутся мне незнакомцами. Я не жила здесь всю жизнь, – ответила я и взглянула на Жизель. Она разжевывала мой ответ и рогалик с джемом.

– Ты только что назвала папу папой, – возразила она. – Почему это легче?

– Не знаю, – быстро сказала я и опустила глаза, чтобы сестра не заметила неискренности. Жизнь со всем этим обманом представлялась мне просто невыносимой. Каким-то образом когда-нибудь это непременно сделает нас очень несчастными. Я была уверена в этом.

Жизель потягивала кофе и, продолжая пристально смотреть на меня, лениво жевала.

– Что? – спросила я, предвидя какой-нибудь вопрос или подозрение.

– Что ты делала с Бо в раздевалке перед тем, как я вернулась и постучалась в дверь? – потребовала она ответа. Я не могла не залиться краской. В ее голосе было обвинение.

– Ничего. Это была небольшая шутка Бо в ответ на то, что ты сделала. Мы просто стояли там и разговаривали.

– В темноте? Бо Андрис просто стоял и беседовал с тобой? – Ее лицо скривила улыбка.

– Да.

– Ты неумелая лгунья, дорогая сестричка. Мне придется давать тебе уроки.

– Это не тот предмет, в котором я хочу преуспеть, – ответила я.

– Придется. Особенно если хочешь жить в этом доме, – невозмутимо заявила Жизель.

Прежде чем я смогла что-либо сказать, во французскую дверь вошел Эдгар и приблизился к нам.

– В чем дело, Эдгар? – раздраженно спросила Жизель. Из-за похмелья любой незначительный шум, каждое незначительное вмешательство действовали ей на нервы.

– Прибыл месье Дюма. Он и мадам Дафна желают видеть вас обеих в кабинете.

– Передайте им, что мы будем там через минуту. Я как раз доканчиваю этот рогалик, – проговорила Жизель и повернулась к дворецкому спиной.

Эдгар бросил взгляд в мою сторону, глаза его выражали обиду на тон Жизель. Я улыбнулась ему, и выражение его лица смягчилось.