– Я не знала, – запротестовала я.

– Маленькая мисс Ханжа знакома с проституткой, – продолжала Жизель, обращаясь к молодым людям. Оба они взглянули на меня, будто только что со мной познакомились.

– Я не знаю ее по-настоящему, – настаивала я, но Жизель лишь улыбнулась. – Я не знаю ее.

– Пошли, – скомандовала Жизель.

Мы быстро пошли обратно, довольно долго никто не проронил ни слова. Мартин поглядывал на меня, улыбался и покачивал головой.

– Куда мы пойдем по нашему делу? – спросил Бо после того, как мы вновь уселись в его машину.

– Ко мне домой, – сказала Жизель. – Мать, вероятно, ушла куда-нибудь в гости на чай, а папа наверняка еще на работе.

– По какому делу? – не поняла я.

– Подожди и увидишь, – сказала сестра и добавила, обращаясь к ребятам: – Возможно, она знает все и об этом. Ведь знает же она проститутку.

– Я же сказала, что на самом деле ее не знаю. Я просто сидела с ней рядом в автобусе, – настаивала я.

– Ей было известно, что ты ищешь отца. Это говорит о том, что вы знакомы по-настоящему, – поддразнивала Жизель. – Вы не работали где-нибудь вместе, а?

Мартин резко повернулся к нам. В его глазах были смех и любопытство.

– Прекрати, Жизель, – оборвала я сестру.

Бо отъехал от тротуара и помчался по улице, смех Жизель утонул в реве двигателя. Эдгар встретил нас у дверей.

– Мама дома? – спросила его Жизель.

– Нет, мадемуазель, – ответил дворецкий. Жизель бросила заговорщицкий взгляд на Мартина и Бо, и мы последовали за ней вверх по лестнице в ее комнату.

– Что мы собираемся делать? – поинтересовалась я, когда сестра сбросила свой берет и полностью распахнула окна. Бо плюхнулся на кровать, а Мартин сел у туалетного столика, глупо улыбаясь мне.

– Закрой дверь, – приказала Жизель. Я медленно закрыла. Тогда она кивнула Мартину, тот засунул руку в карман и вынул то, что, на мой взгляд, напоминало сигареты, которые дедушка Джек часто скручивал для себя.

– Сигареты? – проговорила я, слегка удивленная и в какой-то мере успокоенная. Я знала детей на протоке, которые начали курить в десять-одиннадцать лет. Некоторые их родители даже не возражали, но большинство все же были против. Мне самой никогда не нравился вкус табака и ощущение во рту пепельницы. И я терпеть не могла, когда пахло табаком от одежды некоторых моих школьных друзей.

– Это не сигареты, это косяк.

– Косяк?

Улыбка Мартина стала шире. Бо сел на кровати, брови его поднялись, и на лице появилось выражение любопытства. Я покачала головой.

– Ты никогда не слышала о конопле, марихуане? – спросила Жизель.

Я округлила губы. Марихуаны я никогда не видела, но знала о ней. На протоке было несколько лачуг-баров, в которых, как предполагали, происходили подобные вещи, но бабушка Катрин предостерегала меня, чтобы я никогда не подходила даже близко к ним. И некоторые дети в школе говорили об этих притонах, причем считалось, что курили в основном коноплю. Но никто из моих друзей этим не занимался.

– Конечно, я слышала об этом, – сказала я.

– Но сама никогда не пробовала? – спросила Жизель с улыбкой.

Я покачала головой.

– Может, поверим ей на сей раз, Бо? – поинтересовалась моя сестра. Молодой человек пожал плечами.

– Это правда, – настаивала я.

– Тогда это будет твоя первая проба, – заявила Жизель. – Мартин…

Тот поднялся и передал каждому из нас по сигарете. Я замешкалась, брать ли мне.

– Бери. Она тебя не укусит, – сказал он, смеясь. – Тебе понравится.

– Если хочешь быть в нашей компании и проводить время с остальными моими друзьями, ты не должна быть занудой, – заявила Жизель.

Я взглянула на Бо.

– Попробуй хоть один раз, – проговорил он.

Я неохотно взяла сигарету. Мартин дал нам прикурить, и я сделала быструю затяжку, выдохнув дым, как только он коснулся моего языка.

– Нет-нет-нет, – сказала Жизель. – Это не курят, как сигару. Ты притворяешься или действительно так глупа?

– Я не глупа, – возразила я с возмущением и взглянула на Бо, который откинулся на кровать и вдыхал дым марихуаны явно со знанием дела.

– Неплохо, – заявил он.

– Втяни дым и подержи его немного во рту, – учила Жизель. – Давай, делай так, как я сказала, – скомандовала она, стоя надо мной и приковав свой каменный взгляд к моему лицу. С большой неохотой я подчинилась.

– Вот, теперь так, как надо, – похвалил Мартин. Он сидел на корточках на полу и попыхивал своей сигаретой.

Жизель включила музыку. Все смотрели на меня, поэтому я продолжала втягивать дым, держать его во рту, выдыхать и понятия не имея о том, что же должно произойти. Но вскоре в голове появилась необычайная легкость, будто я могла закрыть глаза и подняться к потолку. У меня, должно быть, сделалось очень смешное лицо, потому что все трое начали смеяться, только на этот раз, сама не знаю почему, я засмеялась вместе с ними. Это вызвало у них еще больший приступ смеха, и я смеялась еще сильнее. Я смеялась так громко, что мой желудок начал болеть, но как бы он ни болел, я не могла перестать смеяться. Каждый раз, когда я останавливалась, стоило мне взглянуть на кого-нибудь из ребят, как я вновь начинала хохотать.