Я наблюдала за ней и видела, что сестра сдержала обещание. Жизель то и дело подмигивала мне, пока готовила напитки.

– А у вас на протоке были пижамные вечеринки? – спросила Дебора.

– Нет, мне довелось бывать только на fais dodo, – ответила я и рассказала, как проходили эти вечера. Девушки сидели кругом и слушали мои описания еды, музыки и всего прочего.

– Что такое бурре? – спросила Тереза.

– Игра в карты. Что-то вроде гибрида покера с бриджем. Когда проигрываешь партию, вносишь деньги на кон, – объяснила я с улыбкой. Некоторые девушки улыбнулись в ответ.

– Мы не так уж далеки от протоки, а получается, будто живем в другой стране, – заметила Дебора.

– На самом деле люди не так уж сильно отличаются, – сказала я. – Все они хотят одного и того же – любви и счастья.

На какое-то время все притихли.

– Ну, это слишком глубокомысленно, – заявила Жизель и посмотрела на Клодин и Антуанетт. Те ей кивнули.

– Давайте-ка пойдем на чердак, – предложила хозяйка дома, – достанем вещи моей бабушки Монтень и оденемся так, как если бы жили в двадцатые годы.

Было заметно, что девушки проделывали это и раньше.

– Поставим старую музыку, – добавила Клодин. Антуанетт и Жизель взглянули заговорщицки друг на друга, и мы стали подниматься по лестнице. Из двери чердака Клодин бросала нам различную одежду, назначая, кому что надеть. Мне достался старомодный купальный костюм.

– Давайте не показываться друг другу, пока не соберемся внизу в гостиной, – заявила Клодин. Казалось, эта игра шла по какому-то заранее разработанному сценарию. – Руби, ты можешь переодеться в моей комнате.

Клодин открыла дверь в свою красивую комнату и жестом пригласила меня войти. Затем она назначила комнаты для Жизель и Антуанетт, а Терезе и Деборе предложила пойти вниз и самим найти себе место. Сама же Клодин решила воспользоваться комнатой родителей.

Я вошла в комнату девушки и закрыла дверь. Старомодный купальный костюм выглядел таким смешным, когда я приложила его к себе перед зеркалом Клодин, стоящим на туалетном столике. Костюм мало что оставлял открытым. Я подумала, что люди в те дни не очень-то жаловали загар.

Представляя себе, как будет интересно и смешно, когда мы все начнем разгуливать в старомодной одежде, я решила скорей натянуть на себя купальный костюм. Я расстегнула юбку, сняла ее, расстегнула пуговицы на блузке, быстро сбросила и ее. И только начала надевать костюм, как раздался стук в дверь.

– Кто там?

В дверь заглянула Клодин.

– Как дела?

– О'кей. Но будет, пожалуй, великовато.

– Моя бабушка была крупной леди. О, нельзя оставлять под костюмом белье. Они этого не делали, – сказала девушка. – Сними с себя все, надень костюм и спускайся вниз.

– Но…

Клодин закрыла дверь. Я пожала плечами своему отражению в зеркале и расстегнула бюстгальтер. Потом спустила трусики. Как раз когда они достигли колен, я услышала приглушенный смех. Меня бросило в жар, я резко повернулась и увидела, что раздвижная дверка гардероба у меня за спиной рывком распахнулась и из него с истерическим хохотом вывалились три парня – Билли, Эдвард и Чарльз. Я завизжала и бросилась к своим вещам. В этот момент мелькнула вспышка. При следующей вспышке фотоаппарата я бросилась к двери.

Жизель, Антуанетт и Клодин появились из комнаты родителей, а Дебора и Тереза поднимались по лестнице. Все они широко улыбались.

– Что здесь происходит? – спросила Клодин, изображая невинность.

– Как вы могли сделать такое? – кричала я. Парни прошли за мной к двери комнаты Клодин и уставились на меня, продолжая смеяться; я оглянулась кругом, ища место, где могла бы спрятаться, и бросилась в другую открытую комнату, захлопывая за собой дверь и спасаясь от непрекращающегося смеха. Быстро, как только могла, я оделась. Слезы гнева и недоумения заливали мне щеки и скатывались с подбородка.

Все еще дрожа, но в страшном гневе, я глубоко вздохнула и вышла. На площадке, однако, никого не было. Я сделала еще один глубокий вздох и спустилась вниз по лестнице.

Голоса и смех доносились из гостиной. Я задержалась у ее двери и увидела, что молодые люди развалились на полу и попивали коктейль из водки и клюквенного сока, а девушки сидели вокруг них в креслах и на диванах. Я с ненавистью устремила взгляд на Жизель.

– Как ты могла позволить им сделать такое? – потребовала я ответа.