– Школа, полная чванливых богатых креолов? – вздохнула я.

– Вероятно, – признался отец. – Но я как-то не думаю, что тебя все еще это смущает. Скорее ты переделаешь их, чем они тебя, – изрек он. – Это частная школа, где у вас будут большие балы и вечера, экскурсии, лучшие учителя и пособия, и самое главное – ты вернешься к своей живописи, а Жизель получит специальное внимание, в котором так нуждается.

– Хорошо, папа, – сказала я. – Если ты уверен, что так будет лучше.

– Да. Я знал, что могу рассчитывать на тебя. Итак, что делает твоя сестра? Как получилось, что она тебя отпустила? – пошутил он. – Теперь, вероятно, причесывается и болтает по телефону о нашем недавнем визитере?

– Визитере?

Я никогда не рассказывала отцу о Поле, а как только решилась это сделать, он удивил меня, сказав, что ему давно все известно.

– Габриэль была не такой, чтобы скрывать подобные вещи. Мне жаль, что я не застал его.

– Поль приедет еще, и мы обещали приехать как-нибудь к нему.

– Мне бы этого очень хотелось. Я не был на протоке с тех пор, как… с тех пор…

Он поднялся.

– Мне следует пойти к другой моей принцессе, – заявил он. – Идешь со мной?

– Я еще посижу здесь немного, папа.

– Конечно. – Он нагнулся и поцеловал меня, а затем удалился в дом.

Потянувшись, я оглядела сад. Но не увидела ухоженных цветников и красиво подстриженных деревьев. Вместо всего этого перед моими глазами стояла протока. Я видела Поля и себя, как мы вдвоем, такие юные и невинные, плывем по каналу на пироге. Поль толкал ее шестом, а я сидела, откинувшись назад. Ветер с залива обдувал мое лицо и вздымал пряди волос. Мы повернули за излучину канала, и там на ветке сидел болотный ястреб и смотрел на нас. Он поднял свои крылья, будто приветствовал и приглашал нас в волшебный мир, который теперь остался только в самых дорогих нам воспоминаниях, в самой глубине наших сердец.

Потом ястреб сорвался с ветки и взмыл над деревьями к голубому небу, предоставив нам одним плыть дальше, к нашему завтрашнему дню.