Он начал собирать фигурки и торопливо засовывать их в карманы.

– Эй, – сказал Майкл. – Погоди минутку.

Мистер Ребек оставил попытки затолкать короля в уже переполненный карман рубахи.

– Что такое?

– Да просто подожди – и все. Почему ты так боишься общества? Я думаю, это было бы мило.

– Майкл, – взмолился мистер Ребек. – Ради Бога…

– Да ладно. Какого дьявола мы должны прятаться, когда кто-то приходит? Ты так каждый раз поступаешь?

– Почти каждый. Идём, Майкл.

– И что у тебя за жизнь?

– Такова моя жизнь, – огрызнулся мистер Ребек, вроде как подчеркивая своё раздражение. – И я ею распоряжаюсь. Если хоть кто-нибудь что-то заподозрит и доложит сторожу, меня отсюда выбросят. А я не могу отсюда уйти, Майкл. Вообще не могу.

Быстро и хрипло дыша, он взглянул на Майкла поверх шахматной доски. Майкл собирался что-то сказать, или думал, будто собирается, но вот мистер Ребек коротко вздохнул и прошептал:

– Что же ты наделал…

Женщина уже поднялась по склону низкого холма и стояла там, глядя на них.

– Хорошо, – сказал Майкл. – Я сдаюсь. Ты всё равно выиграл, – и, взглянув в сторону женщины, крикнул. – Привет! Доброе утро!

Женщина стояла на холме молча и неподвижно.

– Доброе утро!

– Она тебя не слышит, – сказал мистер Ребек.

– Значит, она глухая. Я кричал достаточно громко.

– Недостаточно громко, – сказал мистер Ребек, не глядя на него.

– Ты меня слышишь, – очень тихо проговорил Майкл.

– Я – другое дело.

– А она меня видит?

– Нет. По крайней мере, не думаю.

– А она могла бы меня увидеть?

– Возможно, Майкл, но я сомневаюсь.

– Так позови же её.

Мистер Ребек промолчал.

– Позови её, – повторил Майкл. – Позови её. Пожалуйста, позови.

– Хорошо, – ответил мистер Ребек. Он повернулся, взглянул в сторону холма, где стояла женщина, и крикнул:

– Привет! – голос его был немного хриплым.

– Привет, – отозвалась женщина. Её голос был высоким и чистым. Она начала спускаться с холма, тщательно и осторожно ставя ноги.

Мистер Ребек обернулся к Майклу:

– Видишь? Теперь ты веришь?

– Нет, – ответил Майкл. – Пока что нет.

Мистер Ребек заметно понизил голос, чтобы его слова не разобрала приближающаяся женщина, и слова, словно пар, шипя, вылетели у него изо рта.

– Она тебя не видит и не слышит. Поверь мне, я знаю. Живой и мёртвый не могут разговаривать друг с другом.

– Я хочу с ней поговорить, – сказал Майкл. – Я хочу услышать её голос. Я хочу поговорить с кем-нибудь живым.

Мистер Ребек бросил на него быстрый взгляд. Затем повернулся лицом к женщине, которая дошла теперь до края лужайки, окружавшей мавзолей.

– Доброе утро, – сказал мистер Ребек.

– Доброе утро, – ответила женщина. Она была одета в траур, но не носила вуали. Выглядела она хорошо за сорок. Так показалось Майклу. Затем он решил, что ей, скорее, сорок с небольшим, Он всегда весьма неумело определял возраст женщин, а траурное одеяние могло и прибавить несколько лет.

Из черт лица наиболее примечательным был её рот. Крупный, с полными губами, вокруг уголков губ проступают мягкие черточки. Когда женщина начинала говорить, весь рот оживал, губы подпрыгивали и вздрагивали, перемещения их походили на движения танцовщика; время от времени губы широко расходились, и показывались маленькие белые зубы.

– Прекрасный денёк, – сказал мистер Ребек.

– Великолепный, – ответила женщина. – Всё, чего я пожелала бы – это чтобы так и оставалось.

– О, так и будет, – сказал мистер Ребек. Ему почудилось, что он прочёл любопытство в её темных глазах, и он добавил. – Такой чудесный денёк, что я не смог бы оставаться взаперти.

– Знаю, – отозвалась женщина. – Сегодня утром я сидела дома, и вдруг сказала себе: «Гертруда, в такой день нельзя оставаться одной, пойди и навести Морриса». И тут же пошла. Пусть Моррис не думает, что никто не вспомнит о нем в такой день. Моррис – это мой муж, – объяснила она, увидев, что мистер Ребек слегка нахмурился. – Моррис Клэппер, – она указала на мощное мраморное сооружение, сверкающее на солнце выше по склону. – Видите, вон тот огромный дом – это гробница Морриса.

Мистер Ребек кивнул.

– Мне знакомо это имя. Я ходил мимо его дома. Довольно впечатляюще.

– И всё – из мрамора, – сказала миссис Клэппер. – Даже внутри. Моррис любил мрамор.

«Плакала ли она о покойном?» – подумал мистер Ребек. Он не мог понять.

– Очень красивое сооружение, – сказал он. Затем указал на мавзолей Уайлдера. – А вот это – семейный участок. Они были моими друзьями.

Он следил, как миссис Клэппер осматривает сооружение. Впервые за девятнадцать лет он почувствовал некоторый стыд за него. Им следовало хотя бы вставить новое стекло в окошечко. А львиные головы мистер Ребек и сам мог бы отполировать. Но ангел всё ещё был в хорошем состоянии. Она должна увидеть ангела.