Том хмыкнул.

— Он подразумевает, — объяснил я Франсес, — что «Геральд» принадлежит машине. Я ведь советовал вам навести справки у репортеров. Они в большинстве люди честные и хорошо знают, как обстоят дела за кулисами. Просто не понимаю, откуда в вас такая наивность. Я знаю, вы долго отсутствовали, но неужели до войны вы совсем не читали газет?

После чего выяснилось, что с пятнадцати лет из-за школы, а затем из-за войны она в городе бывала редко и за местной политикой не следила вовсе. Тут вмешалась миссис Холмс.

— Джек! Но у нее же просто нет права выставлять свою кандидатуру! Она не прожила в городе указанный в законе срок.

Я покачал головой.

— Как юрист ручаюсь, что баллотироваться она вправе. Отсутствие по таким причинам не прерывает срока проживания, и тем более, если она записалась в армию здесь. А вы не сварите нам кофе, миссис Холмс?

Миссис Холмс нахмурилась. Догадываясь, что она не желает брататься с врагом, я взял ее под локоть и увел в дом, нашептывая:

— Не будьте так строги к девочке, Молли. И вы и я допускали ошибки, пока разбирались в подоплеке этих игр. Вспомните Смити!

Смити был на редкость благообразным взяточником и высосал из нас всю кровь. Миссис Холмс немного смутилась и стала заметно мягче.

Мы беседовали о жаре, о шансах на ближайших президентских выборах, а потом Франсес сказала:

— Я ничего не признаю, Джек, но за газеты заплачу,

— А, ладно! — ответил я. — Меня больше устроило бы свести счеты с Тулли. Но вот что: у вас в запасе есть еще час, так я вам кое-что покажу.

— Мне поехать с вами, Джек? — спросил Том, глядя на Франсес.

— Если хочешь. Спасибо за кофе, миссис Холмс. Я скоро вернусь и приберу в гараже.

Мы отправились в приемную доктора Поттера и достали из сейфа материалы, собранные на Джоргенса. Объяснять мы ничего не стали, и я просто расположил фотокопии в наиболее логичном порядке. Франсес тоже молчала, но бледнела все больше и больше. Наконец она сказала:

— Вы не отвезете меня домой, мистер Росс?

Мы проваландались еще три недели — с утра до вечера гонялись за голосами, а потом до поздней ночи облизывали марки, рисовали по шаблонам плакаты и жутко не высыпались. Вскоре мы заметили странную вещь: Мак-Най все больше вылезал на первый план. Сначала плакаты и листовки, затем рекламная кампания, и вскоре к нам начали поступать сведения, что на избирательных участках усиленно агитируют за Мак-Ная.

Нас это ошеломило так, словно республиканская партия выдвинула в президенты отпетого демократа. И мы провели еще одну проверку. Миссис Холмс, доктор Поттер и я оценили результаты. Росс и Нельсон — ноздря в ноздрю, Мак-Най на третьем месте, но не так уж отстает и набирает темпы.

— Что вы думаете, миссис Холмс?

— То же, что ты: Тулли бросил Нельсон и тащит Мак-Ная.

Поттер кивнул.

— Бороться вы будете с Мак-Наем. Нельсон держится пока по инерции благодаря прошлой поддержке машины, но скоро выйдет в тираж.

В эту минуту вошел Том.

— Ну, не знаю, — сказал он. — Тулли рассчитывает победить на предварительных выборах, а если не выйдет, то постарается оставить его соперницей девочку — у нее же нет никакой организации, а у нас есть.

— Тулли не может исходить из того, что я окажусь третьим. Даже в самом худшем случае вторым буду я, а не Франсес.

Том взглянул на меня с загадочной улыбкой.

— Ты видел вечерний выпуск «Геральда», Джек?

— Нет. Они разоблачают меня как тайного алкоголика?

— Хуже! — Он бросил мне газету.

— гласила шапка.

Под ней красовалось напечатанное в три цвета фото моего прицепа со мной в дверях. Заметка под ним объясняла, что каждый отец города обязан прожить в нем до выборов по меньшей мере два года, причем хотя бы шесть месяцев из них в своем избирательном округе. Стоянка прицепов находилась за городской чертой.

— Они могут снять твою кандидатуру, Джек? — встревожился доктор Поттер.

— В суд им обращаться не с чем, — успокоил его я. — Юридически под меня не подкопаешься. Местожительство вовсе не пространственное понятие, а осуществление намерения — ваш дом, это место, куда вы намерены вернуться, уезжая. Официально я проживаю в квартире, где жил до войны — просто я поселил в ней моего партнера, когда отправился в Вашингтон. И мои вещи по-прежнему там, однако у него семья — жена и близнецы. Таким образом, прицеп всего лишь временное убежище и юридически ровно ничего не значит