Ворота гаража стояли раскрытыми, и шланг из жёлтого пластика отводил выхлопные газы наружу. Несмотря на это, всё сильнее воняло жаровней.

– Как только твои соседи терпят.

– Я им за это машины чиню.

– И они подпускают тебя к своим машинам? Это ещё удивительнее.

Мотор снова дёрнулся, но на сей раз не выровнялся, а продолжал дёргаться всё сильнее. Кейт взялся за хромированный регулятор и сбавил обороты.

– Почти, – сказал он в тишину, насыщенную фритюром. – Но ещё не совсем.

Маркус встречал в своей жизни уже многих программистов, но ни одного с такими умелыми руками, как у Кейта.

– Это оттого, что я Водолей, – объяснял тот. – Проследи как-нибудь: Водолей-компьютерщик разбирает свой прибор как минимум раз в месяц. Если вообще хронически не держит корпус снятым. Это зодиакальный знак гайковерта, поверь мне.

Это было два хобби Кейта Пеппера: в офисе он при всякой возможности принимался ковыряться в «железе» своих пяти с половиной компьютеров, а дома развлекался, перестраивая моторы всех видов, чтобы они работали не на бензине или дизельном топливе, а на другом горючем.

– Фритюрное масло вполне годится, если достаётся тебе даром, – объяснил Кейт, опять разбирая мотор. – Макдоналдс рад от него избавиться: если я не заберу, то ему придётся платить за утилизацию. А технически это, по существу, вопрос хорошего фильтра.

Маркус сыто рыгнул.

– Да, но вонь.

– Да уж, вонь, – Кейт кивнул. – Надо что-нибудь придумать.

Поначалу это было для Маркуса просто развлечением: смотреть, как кто-то заливает в топливный бак масло для салата. Однако он уже усвоил, что любая жидкость, которая способна гореть, может заставить работать и мотор.

– Спирт – превосходное топливо. Но дорогое. Однако автомобиль с запахом виски – это было бы что-то.

– Да. Полиция останавливала бы его на каждом углу.

– Если хочешь знать, в Бразилии моторы легко переключаются с бензина на спирт. Там, наверное, процентов сорок ездят на спирту. Там это обычное дело.

– Но ты же только что сказал, что спирт – это дорого, – возразил Маркус.

– Да, если брать водку или виски. Но промышленный спирт, естественно, дешевле. А если исходить из баланса CO 2, то спирт даже лучше: его производят из растительного сырья, и в атмосферу попадает ровно столько углекислого газа, сколько его оттуда взяли растения. То есть по нулям. Но вот с энергетической стороны это, к сожалению, невыгодно.

– Почему?

– Алкоголь приходится дистиллировать. На это тратится больше энергии, чем спирт потом выделяет. – Кейт поднял к свету деталь в форме трубки и посмотрел сквозь неё. – Нет, ну ты смотри-ка. Так дело не пойдёт. – Он направился к своему верстаку, порылся в ящике с инструментами. – Знаешь, что по-настоящему офигительно? Авиабензин. Это полный улёт. На нём любая колымага превращается в ракету.

Маркус смотрел на него с недоверием.

– Разве это не опасно?

– Еще бы! Как в преисподней. Кроме того, его трудно раздобыть. – Он кивнул на фото, висевшее на стене в рамочке. – У Брюса фольксваген-«жук», который ездит на керосине. Это у него уже второй, а первый – взорвался.

Маркус соскользнул со своей табуретки, подошёл к Кейту и присмотрелся к картинке. Там на фоне пустынного ландшафта была изображена странная, дикого вида группа с ещё более дикого вида транспортными средствами. На заднем плане вздымались обрывистые горы.

– Брюс посередине, – объяснил Кейт, прочищая трубку изнутри.

– Где это?

– Аризона. Горы Аквариус, – Кейт засмеялся. – Кстати, там есть город, называется Багдад.

– И там вы всегда встречаетесь? И ездите наперегонки на ваших керосинках и фритюрницах?

Кейт несколько раз сильно дунул в трубку и снова посмотрел её на свет.

– Или там, или в другом месте. Где разрешат. – Он снова засмеялся. – Второй раз в одном месте, как правило, не разрешают.

Маркус поднял руку.

– Вот чёрт! – Опираясь на верстак, он угодил в маслянистое пятно.

– Вот так всегда, в отделе продаж работают одни белоручки, – ухмыльнулся Кейт. Он полез в коробку с черновой бумагой и протянул Маркусу лист.

Бумага для принтера была, о чём Маркус и так догадывался, мало пригодна для гигиенических целей. Он тоскливо огляделся в поисках рулона бумажных полотенец или какой-нибудь ветоши, но у Кейта Пеппера, любителя использовать вещи не по назначению, ничего подобного в мастерской не водилось.

– Наверху у лестницы есть раковина с мылом, – посоветовал тот.