— Мы влипли в гнусную историю,— признался Рогге, когда лейтенант Мор и командир «Атлантиса» насладились видом уходящей в пучину их очередной жертвы. —Это просто неприлично столько стрелять по пассажирскому судну. Вы выяснили, Мор, кто этот идиот, который открыл огонь по «Атлантису»?

— Какой–то юноша из Лондона,— доложил Мор. —Говорят, что в мирное время он был мойщиком окон.

— Мойщиком окон? —удивился Рогге.

— По крайней мере, мне так сказали, —ответил Мор.

Рогге вздохнул.

— Действительно, чего еще можно ожидать от мойщика окон?

Мор промолчал. Лично он не видел никакой связи между гражданской профессией и эффективностью службы на корабле. Среди лучших специалистов, призванных из запаса и служивших ныне на «Атлантисе», были и вагоновожатые, и разносчики молока, и рабочие цементного завода. Мало ли, кто чем занимался «на гражданке»?

— Так что прикажете с ним делать? — поинтересовался у командира Мор. —Судить? Он открыл огонь после того, как судно подняло сигнал о сдаче. Согласно статьи…

— Ладно, —махнул рукой Рогге. —Забудем об этом. Никто на лайнере не погиб, а это тоже была большая удача.

Позднее Мор допросил «мойщика окон», который, к его удивлению, оказался лондонским адвокатом, и тот объяснил свое поведение. Первым же снарядом с «Атлантиса» был пробит паропровод, и шум вырывающегося пара заглушал все команды, отдаваемые с мостика. Телефонная связь с мостиком была также нарушена, а сигнала о сдаче он не заметил. Эти объяснения удовлетворили Мора, и он решил считать инцидент исчерпанным.

Появление на «Атлантисе» детей привело многих моряков рейдера (особенно семейных) в сильное возбуждение. Своих детей они не видели уже почти пять месяцев, что не могло не сказаться на их поведении.

Для начала они соорудили для детей песочницу, используя брезент и песок, служивший балластом в трюмах. Вокруг песочницы поставили несколько стульев, на которых могли сидеть мамаши и надзирать за своими чадами. Матросы делали им игрушки, а коки угощали шоколадом из офицерских запасов.

Более сложной была проблема размещения столь необычных пленных. Женщин и детей разместили в кубриках на полубаке. В каждом кубрике было шесть коек, два стола, пара банок и умывальник. Помещение нельзя было назвать роскошным, но ничего лучшего не было.

Индусы–торговцы потеряли все заработанные деньги на погибшем лайнере — они сдали их капитану, а получить обратно, разумеется, не успели. Но они отнеслись к этому философски. «Главное — это жизнь, а деньги — дело наживное. Они вернутся».

Самому же «Атлантису» пора было возвращаться к «Тирранне», которая уже шесть недель отстаивалась в антарктических водах. Подойдя к точке рандеву, Рогге выяснил, что в течение всего этого времени с «Тирранны» не заметили даже дымка на горизонте. Значит, выбранный район был непосещаемым. И Рогге приказал посвятить 2 августа перекраске корпуса «Атлантиса» и регламентному обслуживанию машин — работам, которые уже неоднократно откладывались.

После выполнения этих работ Рогге рассчитывал отправить «Тирранну» в Германию, пересадив на нее с «Атлантиса» всех пленных, в первую очередь, женщин и детей, которые, учитывая специфику действий «Атлантиса», могли стать значительной помехой для дальнейших операций. Под руководством старпома Куена матросы, как жуки, облепили мачты и надстройки, были спущены на люльках за борт и начали перекраску судна. Погода весь день стояла тихая и ясная, но ближе к вечеру стала портиться: небо заволокло тучами, заморосил мелкий дождь, видимость ухудшилась.

В результате прямо в пасть к «Атлантису» угодила его пятая жертва, появившись из пелены дождя всего в паре сотен метров от рейдера.

Неожиданные сигналы боевой тревоги привели в некоторое замешательство даже самого Рогге. Какое–то мгновение на «Атлантисе» царила полная неразбериха, когда матросы, побросав ведра с краской, соскальзывали с мачт и выбирались из люлек, разбегаясь, как перепачканные краской коты, по боевым постам.

Сначала неизвестное судно приняли за английский вспомогательный крейсер, но вскоре выяснилось, что это норвежский пароход «Таллейранд», оказавшийся по какому–то необъяснимому стечению обстоятельств абсолютно однотипным с «Тирранной».

С парохода сквозь пелену дождя заметили силуэт своего собрата и изменили курс. Предупредительные выстрелы «Атлантиса» застали норвежцев полностью врасплох, и они сдались без кровопролития.

Подготовка к отправке «Тирранны» в Германию была быстро завершена, но было необходимо предупредить об этом по радио Берлин, чтобы норвежское судно по дороге не потопила бы какая–нибудь немецкая подводная лодка. Но сделать это нужно было так, чтобы не выдать место «Атлантиса» англичанам. Рогге решил спуститься еще на 1000 миль к югу, оттуда дать радиограмму и полным ходом направиться на север, оставив пустым запеленгованный англичанами район.