Заодно выяснилось, что обладательница хорошего голоса может в любой корчме найти неплохой приработок.

Обмениваясь репликами, что «Эта страхолюдина чумазая хоть и дура юродивая, но зато поёт душевно», люди всех рас и сословий охотно кидали в шляпу Тиуллы медяки, а корчемник бесплатно давал полную миску каши с мясом. Медяков же было столько, что вечером на постоялом дворе Тиулла могла оплатить не только приличный ужин, но и ночлег в чистом бараке на свежей соломе.

Однако хотя и пелись песни для всей корчмы, предназначались они одному лишь проводнику. И вознаграждались главными драгоценностями, которые только есть в мире — улыбкой и нежным взглядом. Тиулла была почти счастлива.

Горечью терзало сердце то, что проводник упорно отказывался называть её по имени.

У подножия Радужных гор их встретили крылатые стражи. Когда Тиулла назвала себя, стражи вызвали одного из местных старейшин, который засвидетельствовал подлинность её слов и проводил домой, на родное плато.

Человека арднеги хотели за спасение соотечественницы щедро вознаградить золотом и отправить в ближайший город, где жили бескрылые, но Тиулла настояла, что долг благодарности она обязана вернуть не иначе как гостеприимством.

Соседи пожимали плечами.

— Зачем надо было тащить в благодатный край смертного простородка, да ещё такого урода страхолюдного? — говорили они.

Тиулла возмущённо растопырила крылья.

— Вы слепы или слабоумны, если не замечаете, как прекрасен свет его глаз? Так какое значение имеет всё остальное?

А проводник просил позволения вернуться в низший мир.

— Мне не место в благодатном крае, всерадужная госпожа.

— Пожалуйста, останьтесь ещё на несколько дней, мой проводник, — ласково уговаривала его Тиулла. — соседи скоро привыкнут и перестанут вам докучать.

Но проводник продолжал настаивать, что должен вернуться в город бескрылых.

Тогда Тиулла решила немного схитрить.

— Скоро я должна буду пройти сквозь Семь Радуг Исцеления. Я очень боюсь. Вы не могли бы пойти туда вместе со мной?

— Но ваши целители говорят, что это совсем не больно. Они солгали?

— Нет, они сказали правду. Семирадужье исцеляет безболезненно. Но я всё равно очень боюсь! — на глазах Тиуллы сверкнули слёзы.

— Конечно-конечно, я пойду с вами, — тут же ответил проводник.

Тиулла улыбнулась.

Пройти через Семирадужье ей предстояло только через неделю, а за это время её проводник привыкнет к плато, к его прекрасным лугам, к тенистым рощам, к прозрачным озёрам и не захочет никуда уходить.

Тиулла же, в свою очередь, приложит все усилия, чтобы её проводник увидел как можно больше красот и прелестей благодатного края.

Под анфиладу Исцеляющих Радуг Тиулла вошла с полуощипанными крыльями и с нелепо остриженными, уродливо окрашенными волосами, а вышла, сверкая новым оперением и блеском длинных золотых локонов.

Но это было ещё не всё. Тиулла опиралась на руку самого прекрасного арднега, который только был от сотворения мира и до сего дня. Высокий, стройный, смуглый, черноглазый и черноволосый он был облачён в красные, затканные золотом одежды, и благоухал лучшими ароматами Неба. А его крылья! Арднеги смотрели на них с восторгом и благоговением — такие переливчатые, снежно-белые крылья Небо и Радуга дарили только лучшим из своих детей.

— Я же говорила, что он самый красивый! — торжествующе воскликнула Тиулла. — А вы не верили и не видели. Так хоть теперь прозрели.

Арднег посмотрел на неё с удивлением.

— Красивый? — повторил он непонимающе.

— Да, мой проводник, ты прекрасен, — ответила Тиулла и показала ему на зеркало водопада.

Но проводник не хотел замечать своей настоящей красоты и видел только былую неприглядность обличья — кривоногого, по-обезьяньи длиннорукого горбуна с безобразным пятном на уродливом лице.

Как исхитрялся он видеть то, чего уже не было, Тиулла не понимала, и лишь тихо застонала от обиды, когда в зеркало водопада посмотрел прекраснейший мужчина, а отразился в нём отвратительный горбун.

— Проклятому уродством простолюдину не должно осквернять своим присутствием благодатный край, — сказал проводник. — И тем более не место ему подле лучшей из дочерей Неба. Ты забудь меня поскорее, Тиулла, тысячеблагословенная избранница Радуги. Я должен уйти туда, где мне суждено быть от рождения и до смерти — в низший мир.

Белоснежные крылья проводника полыхнули пронзительно-ярким светом, а когда вспышка рассеялась, то все увидели, что вместо проводника у водопада стоит чёрный дракон.