* Кроме всего вышеуказанного Германия была обязана выплатить победителям 132 миллиарда золотых марок. Для сравнения: воюя в течение почти четырех лет на нескольких фронтах одновременно, кайзеровская Германия в сумме израсходовала около 150 миллиардов марок. Примерно такая же сумма должна была быть выплачена той развалиной без колоний, которая была организована победителями по Версалю.

Для того чтобы коротко проиллюстрировать вызванную этими мероприятиями в Германии ситуацию, наверное, будет достаточно сказать, что все железные дороги Германии были объединены победителями в единую компанию под руководством американского управляющего, ВСЯ прибыль которой до последнего пфеннига совершенно официально уходила за границу.

И кто же виноват, что в Германии сложилась революционная ситуация? Кто ее там сложил? Советская Россия, сама в 1918–1919 годах запутавшаяся в бесконечных Колчаках-Деникиных-Юденичах, всяких там Миллерах и Дутовых? Или, может, быть кто-то другой? И не надо искать «руку Коминтерна», который только в марте 1919 года появился, достаточно посмотреть, кто вот этакую райскую жизнь народам Европы устроил. Ведь сытого и одетого человека на революцию просто так не поднимешь.

Кроме Германии, непосредственно после Первой мировой войны социалистическая республика появилась в Венгрии. Но возникла она далеко не сразу. После развала Габсбургской монархии там образовалось исключительно демократическое правительство Михая Карольи. Настолько демократическое, что в него даже два социал-демократа вошли. В ноябре 1918 года Венгрия была объявлена республикой, а в январе 1919 года Карольи был всенародно избран президентом. Особым пунктом Карольи в отношении Антанты была его политика сверхточного выполнения платежей по венгерским репарациям. Он думал, что за это большие дяди не станут его родину, как Германию, расчленять. И хотя в Венгрии были свои коммунисты — вернувшиеся из Советской России военнопленные — с февраля 1919 года ЦК КПВ практически в полном составе сидел в тюрьме, не просуществовав на воле как партия и двух месяцев. И кто же создал ситуацию, когда коммунисты, не то чтобы силой взяли власть, а их даже умоляли поучаствовать в управлении страной сразу по выходу из тюремных камер? Ни за что не догадаетесь!

Это был глава французской военной миссии в Будапеште подполковник Викс. 20 марта 1919 года он вручил венгерскому правительству ноту с требованием отвести венгерские войска из Восточной Венгрии и Закарпатской Украины с целью передачи их Румынии и Чехословакии. Этот, по всей видимости, высокогуманный акт демократических и свободных западных держав до такой степени нокаутировал венгерскую демократию и всенародно избранного президента лично, что правительство Венгерской республики во главе со своим президентом подало в отставку, не найдя в себе достаточно сил для передачи за просто так значительных территорий соседям по требованию первого встречного. [855]

Вот тут-то и появились на сцене выведенные из тюрьмы коммунисты. Их прямиком из камер пригласили в новое правительство получившие от Карольи власть социал-демократы, боявшиеся править самостоятельно. А лидер местных коммунистов Бела Кун еще и в позу встал, объявив, что если правительство, в которое войдут возглавляемые им коммунисты, не вступит в только что появившийся на свет Коминтерн и в союз с Советской Россией, не провозгласит диктатуру пролетариата, не конфискует крупные имения, не национализирует землю, промышленность, банки, транспорт и оптовую торговлю, то указанный Бела Кун со своими коммунистами ни за какие коврижки из тюрьмы не выйдет, а если их выгонят силой, то все равно в правительстве его не увидят. Вот и пришлось социал-демократам, скрепя сердце, соглашаться на все. Кстати, других революций с активным участием коммунистов в Европе непосредственно после Первой мировой не было. И вот еще что — после подавления левых выступлений в Венгрии к власти пришли вовсе не либералы и демократы с букетом роз в руках и свободой в кармане, а крайне правые — монархисты и фашисты. И именно они построили в Венгрии концлагеря для своих граждан, не спросясь у «первооткрывателя». Сами додумались.

Отсюда мораль — трижды прав был Владимир Ильич, когда говорил, что Версальская система является пороховой бочкой, заложенной под Европу. Основной момент европейской геополитики, согласно этой системе, состоял в разделении европейских государств на страны-конвоиры и страны-конвоируемые. Первые делились на два пояса — страны Антанты (Франция и стоящая географически вне Европы, но теоретически готовая вмешаться Англия), и страны «Малой Антанты» — профранцузского военного союза (Чехословакия, Румыния, Югославия) с примыкавшими к ней Польшей, Литвой и Финляндией. [856] На карте видно, что все государства бывшего Тройственного союза зажаты между Антантой на Западе и «Малой Антантой» на Востоке. Особой ролью «Малой Антанты» являлась функция «санитарного кордона» против СССР. Так вот, именно эта система разделения народов на «чистых» и «нечистых» с посильным обиранием последних как деньгами, так и территорией, а также накачкой первых оружием и средствами и послужила катализатором волны антибуржуазных, а значит в той или иной мере прокоммунистических выступлений обираемых. Запад своей жадностью сам создал условия для возникновения революций у себя под боком, причем при таких демократических режимах, какие были в Веймарской Германии и Венгрии. А что Советская Россия этими революциями пользовалась — что же ей кусок-то мимо рта проносить? Тот же Запад этим никогда не страдал. К тому же и повод не в пример Западу благовидней.

За все время предвоенного существования Советского государства отношение партии и правительства к вопросу «Мировой революции» было разным. Для коммунистов она была чем-то вроде второго пришествия Христа, которого с нетерпением ждут праведники, с ужасом — грешники, особо рьяные проповедники постоянно пророчат его не сегодня-завтра, а оно тем временем все откладывается и откладывается, и даже на горизонте не спешит помаячить. А тем временем загнивающий капитализм на Западе всё матереет и матереет, капитулянтские социал-демократии из правительств не вылезают, а неправильный пролетариат все не возмущается. Постепенно тезис о неизбежности мировой революции из непосредственного руководства к действию превращался сначала в жупел для еретиков-соглашателей, а потом и просто в замшелый валун, в числе прочих лежащий в основе здания марксизма-ленинизма, и вовсе не собирающийся оттуда выкатываться.

Во всяком случае, вопрос о том, отказался ли Сталин от воплощения в жизнь идеи мировой революции, на настоящий момент не имеет однозначного ответа. Как и всякий постулат ленинской теории, он, безусловно, состоял в арсенале товарища Сталина, однако это вовсе не говорит о том, что он принимался в качестве руководства к немедленному действию. Среди историков существуют различные точки зрения на этот вопрос. Однако, как нам кажется, более аргументирована позиция, согласно которой от немедленного претворения в жизнь мировой революции Сталин отказался. Об этом, на наш взгляд, говорит вся предвоенная политика Советского Союза с 1923 года, когда была предпринята неудачная попытка провести революцию в Веймарской Германии. Впрочем, тогда Сталин еще не играл лидирующей роли в советском правительстве. А с 1923 года советская политика в области экспорта революции стала гораздо осторожнее. Более того, с 1926–1927 годов, когда СССР потерпел сразу несколько поражений на международной арене, идея экспорта революции через непосредственное вмешательство в дела других стран отошла на второй план. В числе повлиявших на такой поворот событий были:

1. Неудача с Англией. Советская помощь участникам всебританской забастовки 1926 года обернулась грандиозным скандалом, когда СССР поймали на грубом вмешательстве во внутренние дела англичан.

2. Измена Чан Кайши, который в 1927 году, несмотря на всестороннюю помощь СССР (оружие, советники, деньги) в деле объединения Китая силами Народно- Революционной Армии, предпочел покровительство англичан, озабоченных ростом влияния СССР в Китае, и некоторое количество их фунтов стерлингов, похоронив надежды на расшатывание колониальной системы посредством назревающей революции в Поднебесной.