А между тем «боевое применение танков на Халхин-Голе наглядно продемонстрировало слабость их броневой защиты: противопульная броня легких Т-26, БТ-5, БТ-7, всех бронеавтомобилей легко пробивалась 37-мм снарядами противника с больших дистанций». [504] На Хасане «броня наших машин (Т-26. — В. Грызун) легко пробивалась 14—16-мм снарядами». [505] Ну что, посмеемся над 20-мм пушкой немецкого Pz-II? Кстати, стандартный немецкий крупнокалиберный пулемет 13,9-мм — уже, выходит, почти пушка? Еще у немцев в начале войны имелись «новые образцы противотанковых ружей, пули которых прошивали наши танки старых типов. Провели испытание, убедились, что специальными пулями из этих ружей пробивается и бортовая броня Т-34». [506]

Неправильное применение советских легкобронированных танков Т-26 и БТ отмечал в своем докладе заместителю наркома обороны СССР Я.Н. Федоренко помощник командующего автобронетанковыми войсками В.Т. Вольский: «Действия, как правило, носили характер лобовых ударов, что приводило к ненужной потере материальной части и личного состава… Не было стремления лишить противника возможности подвоза горючего, боеприпасов, засады на главных направлениях его действий не практиковались. Не использовались крупные населенные пункты для уничтожения противника…», [507] а между тем такими скоростными и тяжеловооруженными, но слабо бронированными машинами как раз и следовало бы действовать из засад, используя рельеф местности.

Большие потери многострадальных танков БТ объясняются также их плохим техническим состоянием накануне войны. «С горечью смотрел я на наши старенькие Т-26, БТ-5 и немногочисленные БТ-7, понимая, что длительных боевых действий они не выдержат», — писал Рокоссовский. [508]

Точно такая же ситуация имела место во многих танковых частях РККА, например в 6-м мехкорпусе, инспектированном накануне войны комиссией, в которой состоял И.X. Баграмян. Он обратил внимание, что во время учебного марша много танков Т-26 и БТ по причине изношенности оставались на обочинах. [509] И это еще в мирное время, когда проблем с обслуживанием техники вроде бы быть не должно.

Основную часть танков 5 ТД 3 МК Прибалтийского особого военного округа, которой командовал П.А. Ротмистров, составляли БТ и Т-26 с «основательно изношенными моторами». [510] Вдобавок, вызванные неразберихой первых дней войны форсированные марши привели к окончательной выработке моторесурса и без того уже не новой техники. Вот вам один только эпизод, красочно показывающий, что случается пусть даже с очень большим числом танков, которыми не умеют нормально управлять.

Речь пойдет о многобашенных гигантах — советских Т-35 — и постигшей их в начале войны незавидной участи. Из 61 построенного Т-35 все 48 машин, оставшихся в строю к июню 1941 года, находились в 34 ТД 8 МК КОВО. В первые дни войны эта дивизия по приказам трех различных инстанций проделала несколько маршей по большому треугольнику, протяженностью более 500 км, о чем пишет в своих мемуарах Н.К. Попель, [511] бывший в те времена в этой дивизии комиссаром. В ходе этих маршей было потеряно по техническим причинам до 50 % материальной части дивизии, [512] в том числе и все тяжелые танки Т-35. Из этого можно сделать вывод об их весьма невысоком боевом потенциале, но, скорее, не вследствие конструктивных недостатков, а по причине плохого технического состояния, что, впрочем, никак нельзя применить ко всем Т-35. Они ведь выпускались до 1940 года включительно.

А мораль такова — когда военачальники боятся своей тени, а не то, что какую-то самостоятельность проявить, добра не жди. Без достаточной самостоятельности и инициативы на всех уровнях армии никакая кампания невозможна. Ни оборонительная, ни наступательная. Не имеет товарищ Сталин возможности из далекой Москвы дать исчерпывающие рекомендации каждому конкретному ефрейтору Пупкину о том, как воевать за тот или иной пункт, который на московской карте и не разберешь, то ли высотка, то ли муха нагадила. [513] И тут нет разницы, в наступлении этот бой ведется, или в обороне. Потому как оный ефрейтор и своей головой тоже работать должен. А он вместо этого за оную голову трясется — лучше ей и не думать, а то слетит. Витает Мехлис над войсками, и смотрит.

Однако вернемся к танкам. Это были устаревшие машины, а теперь пройдемся по современным — Т-34 и KB. Очень многие забывают, что эти танки в 1941 году представляли собой машины еще крайне недоведенные, имеющие целый букет серьезных технических дефектов, не устраненных «детских болезней» — заводских и конструкторских недоделок периода запуска машины в производство.

Вот список самых серьезных недостатков Т-34, обнаруженных на заводских и военных испытаниях различных уровней: