– Здравствуй, сестра! – сказал рядом с ней знакомый голос, нежный и певучий, как теплая вода. – Ты звала меня, вот я здесь.

– Здравствуй, сестра! – повторил другой голос, глубокий и низкий.

Лютава продолжала видеть полуприкрытыми глазами поляну, реку, старые ивы, свесившие ветви в воду, точно волосы, но сквозь него видела духов – двоих помощников и еще других, много мелких духов реки и леса. Все они находились в подчинении у Угрянки, часто приходили вместе с ней и вреда причинить не могли. Саму Угрянку Лютава видела как пятнышко света, жаркую белую искру, горящую, как капля росы под солнцем. Ее можно было уловить боковым зрением, но нельзя увидеть прямо перед собой – только в русалий месяц берегиням позволено принимать человеческий облик.

Чуть далее темной глыбой шевелился второй ее покровитель. В этой глыбе Лютава уже почти ясно видела черного волка с горящими желтыми глазами – навный облик варги Радома.

– Приветствую тебя, варга Радомер! – внутренним слухом уловила она знакомый голос и одновременно ощутила рядом присутствие брата.

Почувствовав появление духа, Лютомер мигом сам перешел на Ту Сторону – все выглядело так, будто он лишь задремал, сидя на земле и опираясь спиной о березу. А Лютава отчетливо увидела рядом с собой белого волка – навный облик Лютомера, в котором он мог выходить и в Явный мир.

– Здравствуй и ты, Ярилин волк! – низко прорычал, почти пророкотал дух. – Что, опять пришел говорить?

– Не о том, о чем ты думаешь, варга Радомер.

– Хотели мы вас о помощи просить, – заговорила Лютава. – В тот раз помогли вы мне, поклон вам за это низкий. Но не отстала от нас беда. Тот, кто богов оскорбил, нашу землю покинул, да тот, что остался, еще его хуже. Искали мы колдунью, что духа-помощника кровью жертв семь лет выкармливала, да не нашли. Не оставила она следов на тропах мира Явного, оставила только черепа да кости людей, ею погубленных. Помогите, родные мои, отыскать ее, откройте, не хочет ли нам зла, научите, как то зло отвести.

– Вовремя ты позвала нас, сестра, – ответил ей низкий голос Радомера.

– Можно бы и раньше, да не догадывалась ты о том нас спросить, – подхватила Угрянка.

– Но и теперь еще беде помочь можно.

– Идем с нами.

Угрянка взмыла вверх и полетела, указывая путь.

Лютава выронила кудес, опустилась на колени, упала в мягкую траву. Она ощущала свое тело лежащим на поляне, а дух вылетел, точно повинуясь позвавшей его Угрянке, и вот уже бежит через темный лес молодая серая волчица-охотница – ее образ в Навном мире. Бежит и чуть-чуть прихрамывает – как прихрамывала та волчица, что этой весной передала ей свой дух вместе со способностью принимать этот облик.

Рядом с ней мигом оказался белый волк – дух Лютомера. Где-то позади угадывался Радом. Он почти сливался с темнотой, но Лютава знала, что он не покинул их и идет следом.

Три волка – серый, белый, черный – бежали через лес, но это был не тот лес, в который вошли Лютомер и Лютава. Это был Лес на Той Стороне, Навный мир, обиталище духов, так сходный с дремучим лесом, что и сказать нельзя, где кончается один и начинается другой. Каждое дерево здесь было духом одного из некогда живших: старые деревья – умерших давно, молодая поросль – тех, кто лишь недавно покинул Явный мир. Этот лес был полон жизни и звуков, более четких и громких, чем те, что на явной стороне различает самое чуткое и опытное ухо. Все здесь имело смысл – блеск луны в небесах, крылатая тень лебеди, бегущая перед волками по земле, шепот трав, гул деревьев. Множество духов, здешних обитателей, попадалось навстречу, но все они мигом исчезали с дороги, испугавшись трех волков. В разрывах ветвей было видно небо – особое небо Нижнего мира, всегда сумеречное: здесь не бывает ни полудня, ни полуночи, а всегда только серый цвет перехода, цвет грани, рубежа, который и призваны охранять Велесовы псы – волки.

Путь их пересекла темная тень – Лютава насторожилась, готовясь защищаться, но услышала сзади голос Лютомера:

– Привет, братец старший! И у тебя дела нашлись?

– И ты не болей, братец средний! – прокаркал сверху черный ворон, делая круг, и Лютава узнала старшего из трех сыновей Велеса, Черного Ворона, которого встречала прошедшей весной в земле вятичей. – Слышал я, ты младшенькому нашему сестру в жены отдал? На свадьбу зовет!

– Отдал, было дело. Он, младшенький, так просить умеет, что и захочешь, а не сумеешь отказать.

– А мне когда же?

– Смотря какую захочешь.

– Самую лучшую!

– Самая лучшая – вот, да ее не у меня, а вон у кого просить надо! А он зол – не отдает!

– Уж вижу! – насмешливо каркнул ворон. – Уношу крылья, пока цел! Прощай, братец средний! Нужна будет помощь – зови!

– Уж позову, не забуду!

Лютомеру не требовалось иных друзей и помощников в Навном мире, кроме его братьев, таких же сыновей Велеса, как и он сам. Этой весной ему пришлось однажды помочь Черному Ворону – именно в ту ночь вятичи увезли Лютаву, пока он не мог этого заметить. Но чуть позже Черный Ворон помог в благодарность и ему.

Три волка бежали и бежали вслед за берегиней, а тревога вокруг все сгущалась. Сам воздух становился густым и вязким, как вода. Все громче гудели деревья, все сильнее гнулась трава под быстрыми лапами, словно хотела уйти с дороги, спрятаться под землю. Ощутимо пахло силой Бездны – таинственная щель была все ближе. Угрянка и Радом вели их туда, куда сами они не нашли бы пути.

– Здесь! – крикнула лебедь Угрянка и взмыла вверх, растаяла в ночном небе – берегине не годилось приближаться к таким созданиям, и она против них была бессильна. Боги не дали ей ни когтей, ни зубов, ни звериной силы и ярости.