Неужели такова конечная цель разумной жизни? Веками добиваясь того, чтобы стать разумными, способными размышлять, мудрыми (и все такое), неужели все расы кончают тем, что поддаются неумолимому инстинкту? Желанию такому сильному, что они продолжают двигаться к цели, видя, как она распадается у них на глазах?

Наконец, впервые за эти три долгих года, я начинаю понимать те преследования, которые выдержал «Стремительный» — да и вся Земля тоже. Ибо наше открытие в Призрачном Флоте действительно представляет собой вызов, шокирующую ересь, которая поражает в самое сердце систему галактических верований.

Большинство галактов — и водорододышащих тоже — считают, что подлинная трансцендентность есть окончательная судьба тех, кто соединяется в Объятиях Приливов. Что-то должно ждать за этим порогом… так они считают бесчисленные века. Иначе зачем вселенной было создавать такой элегантный способ фокусирования, собирания и очищения самого лучшего в обоих порядках жизни?

Конечно, это и есть великая тропа, о которой говорили Прародители, когда уходили два миллиарда лет назад.

Но в таком случае что это за Призрачный Флот, с его загадочными символами и намеками на поразительную древнюю истину?

Где мы его нашли?

В «мелком» шаровом скоплении, тусклом и почти лишенном металлов, плывущем одиноко на самом краю Второй Галактики. В месте, таком плоском, что даже молодые расы испытывают слабое нервное отвращение. Нечто вроде ползучей агорафобии. Такие места очень редко посещаются, поскольку здесь не может быть ничего интересного ни для одного порядка жизни, даже для машин.

(В таком случае… какая догадка… какой намек… что привлекло туда Крайдайки? Направил ли он туда «Стремительный», потому что в Великой Библиотеке почти ничего не было о нем, как и о Земле?

Или было что-то еще за его решением? За выбором, который в то время казался таким странным?)

Теперь я наконец понимаю, почему наши враги — танду, соро, джофуры и все остальные — так всполошились, когда «Стремительный» передал первые изображения Призрачного Флота… и среди прочего изображение Херби.

Если это поистине реликты великих Прародителей, запечатанные на бесчисленные эпохи в защищенных полями кораблях, что это говорит об Объятии Приливов? Неужели раса основателей, самая первая и самая мудрая, отчаянно пыталась избежать этого притяжения? Неужели Прародители спрятались в таких глубоких местах? Если это так, то они должны были знать нечто ужасное.

Возможно, они совсем по-другому представляли себе Объятие. Не как путь к трансцендентности, а как огромное устройство для избавления от ненужного мусора. Средство рециклирования, переработки этого мусора, как Большая Помойка на Джиджо.

Как природный способ избавления от старых порядков жизни, чтобы дать место новым.

Стоя в своей стеклянной витрине, Херби улыбается мне через стол. Эта странная гуманоидная улыбка мумии была моим самым близким спутником с тех пор, как исчез Том. Иногда я разговариваю с Херби.

Ну что, старина? Это и есть большая шутка? Поняла ли я наконец, почему ты все время улыбаешься?

Или мне предстоит снять еще немало слоев?

И узнать много ужасного и удивительного?

Нелегко выводить корабль из ловушки без его лучших пилотов. Рой кораблей вокруг кажется бесконечным, он уходит далеко за пределы любой солнечной системы. Масса этих кораблей приближается к масштабам больших планет! Словно диск, окружающий новорожденную звезду и обогащающий ее материей.

Откуда пришли все эти «кандидаты»?

Может быть, такое же происходит повсюду? Во множестве мест? Даже если небольшая часть старых белых карликов служит домом для таких собраний, это означало бы миллионы подобных мест, окруженных мигрантами, готовыми войти в рай, вопреки растущему смятению, столкновениям и взрывам.

С практической точки зрения «Стремительный» не может предпринять гиперпространственный прыжок, пока мы не освободимся от этих массивных кораблей и действия их могучих двигателей.

Но даже если мы выберемся наверх, нас поджидает джофурский дредноут. Время от времени мы замечаем его, он преследует нас, как упорный хищник, искалеченный и умирающий, но стремящийся во что бы то ни стало добраться до добычи. И если нам удастся добраться до открытого места, придется считаться и с этой опасностью.