Его нынешняя любимая песня? «Что нам делать с пьяным моряком»!

Меня слегка тревожит, что ни волшебные образы Мел-вилла, ни джиджоанская морская поэзия Фвхун-дау не произвели на Твафу-ануфа такого впечатления, как несколько земных застольных песен. И когда он переходит к той части, где говорится о том, как пьянице бреют брюхо ржавой бритвой, балки дрожат от его голоса.

Кто бы мог подумать?

Я теперь очень занят — даю уроки мореходного дела и почти все изобретаю заново с самого начала, так что у меня нет времени заниматься литературой. Мой дневник не открывается много джадуров подряд. Кажется, моим детским честолюбивым стремлениям стать знаменитым писателям придется подождать. Может быть, в другой жизни.

На самом деле я нашел лучший способ изменить моих собратьев хунов. Принести в их жизнь немного счастья. Изменить их репутацию скучных ограниченных бухгалтеров. И, может быть, сделать их немного более приятными соседями.

На Джиджо хуны нравятся всем другим расам! Надеюсь, что увижу, как и здесь будет то же самое. На звездных линиях цивилизации.

А литературное возрождение в хороших руках. Вернее, в хороших глазных стебельках.

Гек уступила и согласилась с частью предназначенной для нее роли.

— Хорошо, у меня будут дети, — заявила она. — Если дадите мне достаточно хунских нянек, чтобы их выращивать. Я сама ведь воспитана хунами, и посмотрите, что из этого вышло!

В прошлом я бы ответил на это насмешливой шуткой. Но без Клешни и Ур-ронн все стало иным. К тому же я теперь женат. Скоро буду отцом. Пора научиться такту.

Гек пришлось согласиться забеременеть, потому что она единственная, кто может вернуть расу г'кеков в Четыре Галактики. Но от второй части плана — жить в тайне и уединении, прячась от старинных врагов своей расы, — она отказалась решительно.

— Пусть придут! — кричит она, вращая колесами и размахивая глазами, готовая встретить всю джофурскую империю и всех остальных, кто помог уничтожить ее племя. Не знаю. Возможно, дело в ее растущей известности, или в той свободе движений, которую она ощущает, когда носится по ровным тротуарам города Хармуфта, или во все большем количестве студентов, посещающих ее салон по изучению земной и джиджоанской литературы. Но она теперь редко приходит на берег, а когда приходит, я мидурами слушаю ее, не вставляя ни слова.

Может быть, она права. Наверно, я становлюсь еще одним скучным старым хуном.

Или проблема в том, что все г'кеки неуступчивы, а Гек способна на компромиссы еще меньше других. Она не понимает, что нужно встречать жизнь на полпути. Любое изменение, которое вы вносите во вселенную, вызывает соответствующую перемену в вас самих.

Я принес своим звездным родичам дары Джиджо — приключения и детство. Они, в свою очередь, научили меня ясности и спокойствию, какие приносят дом, очаг и мелодичные ритуалы, унаследованные от туманного прошлого, прежде чем наша раса ступила на путь Возвышения или подумала о далеких звездах.

Теперь звезды стали еще дальше. С тех пор как Пять Галактик неожиданно стали четырьмя, половина пунктов перехода и межпространственных троп стали неустойчивыми, и многие такими и останутся на протяжении всей нашей жизни. Потеряно бесчисленное количество кораблей, разорваны торговые связи, и теперь планеты вынуждены рассчитывать только на собственные ресурсы.

Полагаю, это означает, что пройдет немало времени, прежде чем мы получим весточку от Ур-ронн. Я уверен, что она замечательно проводит время где-то там, работая с инженерами всех рас, по длинную шею погрузившись в проблемы, которые необходимо решить.

Уры не сентиментальны, но я надеюсь, она время от времени вспоминает нас.

А о Клешне я могу только сказать, что мне его ужасно не хватает.

Иногда приходится уступать.

Смерть всегда была одной огромной, безнадежно непреодолимой пропастью. Теперь появилась и другая. Когда окончательно оторвалась Четвертая Галактика, все живое ощутило это на самом глубинном органическом уровне. Даже на планетах это ошеломило многих. И много дней все ходили словно в оцепенении.

Ученые полагают, что последствия разрыва в самой Четвертой Галактике должны ощущаться еще сильнее, но точно мы этого не знаем, потому что теперь все это гигантское звездное колесо стало для нас навсегда недосягаемо. А вместе с ним и Джиджо. Мои родители. Мой дом.

Есть, конечно, и компенсация. Приятно представить себе дельфинов, весело плавающих в шелковых водах Вуфона, играющих в перегонялки с мусорным кораблем моего отца, а потом подплывающих к берегу, чтобы при свете Лусена поговорить о поэзии.

Конечно, Община Шести Рас может теперь порвать Священные Свитки и перестать прятаться от неба. Потому что законы цивилизации Пяти Галактик на Джиджо больше не распространяются. Быть может, жители Джиджо уже разобрались с захватчиками джофурами. А может, перед ними новый кризис. Но все равно бремя вины, унаследованное от предков, больше не тяготит нас. Обитатели Склона больше не нарушители — не сунеры.