— Можно ли надеяться на награду, если направишь полицию по правильному пути? — спросила она застенчиво.

— Может быть, и можно,— ответил Люк.

— Мне бы не хотелось говорить что-либо определенное,— пересохшим язычком миссис Черч провела по тонким губам,— но этот господин из лавочки старых вещей— очень страшный. Вы должны помнить случай с Картером, сэр, как нашли отдельные куски бедной растерзанной девушки, прибитые волной, и как затем называли пять или шесть девушек, с которыми поступили так же. Может быть, этот мистер Илсуорси ненормален?

— Вы так полагаете?

— Это возможный вариант, сэр.

Люк согласился, что это возможно. Затем он спросил:

— Где был Илсуорси в день скачек? Не отсутствовал ли он? Это очень важный вопрос.

Миссис Черч широко раскрыла глаза от удивления:

.— В день скачек?

— Да, две недели тому назад, считая с прошлой среды.

Она покачала головой:

— Право, я не могу сказать вам этого. Он обычно по средам уезжает, ездит в город или еще куда-нибудь. Видите ли, в среду магазины закрываются рано.

— О,— заинтересовался Люк,— рано закрываются магазины?

Он вышел от миссис Черч, проигнорировав ее замечание, что время для нее очень дорого и потому она имеет право на компенсацию. Он почувствовал, что миссис Черч стала ему еще более антипатичной. Тем не менее беседа, которая у него состоялась с ней, хотя и не указала прямо на какой-нибудь определенный путь, все же обогатила его новыми подозрениями.

Он снова начал перебирать в уме все факты.

Да, все указывало на этих четырех людей: Томас, Аббот, Гартон и Илсуорси. И отношение мисс Уайнфлит к этому делу, казалось, подтверждало эту мысль.

Ее явные терзания и отказ назвать имя бесспорно указывали, что лицо, о котором идет речь, одно из самых уважаемых в Уичвуде, настолько уважаемых, что одни только намеки на него могли кровно обидеть. Это также вязалось с утверждением мисс Пинкертон, что надо обратить внимание на высшее общество. Местная полиция ее теорию похоронила бы.

Очевидно, лицо, о котором шла речь, было таково, что обвинение его в убийстве казалось бы фантастичным и, более того, вызвало бы серьезные осложнения.

Имелось четыре подозреваемых, и теперь он снова должен был рассмотреть все обстоятельства по каждому из них. И сделать выводы.

Сначала надо понять, почему мисс Уайнфлит не хочет говорить. Она добросердечна и скрупулезна. Она уверена, что знает человека, которого подозревала мисс Пинкертон, но возможно, что она и ошибалась.

— Кто же был этот неизвестный, о котором думала мисс Уайнфлит?

Мисс Уайнфлит явно переживала, что могла ошибиться и обвинить невинного, тем более что человек, которого она подозревала, должен был быть лицом высокопоставленным, любимым и уважаемым всем обществом.

На основании этого аргумента Люк почти автоматически вычеркнул из списка кандидатов Илсуорси. Он практически был чужаком для Уичвуда, и местная репутация его была далеко не блестящей. Люк понимал, что, если бы Уайнфлит подозревала его, у нее не было бы причин скрывать его имя. Таким образом, раз мисс Уайнфлит проявляла такое беспокойство, его имя можно было вычеркнуть... Люк полагал, что может также вычеркнуть из числа подозреваемых майора Гартона. Ведь мисс Уайнфлит с такой категоричностью отвергала подозрения, будто он способен убить свою жену. Если бы она подозревала его во всех последующих преступлениях, она не была бы так уверена в его невиновности по отношению к собственной жене.

Оставались доктор Томас, и мистер Аббот. Оба они удовлетворяли необходимым требованиям. Это были люди с высоким положением и безупречной репутацией. Все относились к ним с уважением и считали их прямыми и честными.

Люди так считали... Люк решил взглянуть на это с другой точки зрения. Мог ли он сам исключить Илсуорси и Гартона из числа подозреваемых? И тут же покачал головой. Это было вовсе не так просто. Мисс Пинкертон знала, по настоящему знала, кто был этот человек. И это вполне доказано и ее собственной смертью, и смертью доктора Хьюмбелби. Но мисс Пинкертон, к сожалению, не упомянула имени.

Уайнфлит думала, что она знает его. Но она очень легко могла ошибиться. Мы часто думаем, что знаем, о чем именно думают другие люди, но иногда при этом жестоко ошибаемся.

Поэтому все четверо снова оказались в поле его зрения.

И Люк вновь должен был делать то, что он собирался сделать в день своего приезда в Уичвуд, то есть взвесить доказательства и рассмотреть все возможности.

Он начал с Илсуорси: не совсем нормален, извращен, возможна мания убийства...

«А ну-ка, попробуем пойти этим путем,— сказал себе Люк.— Допустим, что убийца — Илсуорси, и будем рассматривать жертвы в хронологическом порядке.