Хели рассказала о похищении из больницы отца Ширли и о роли в этом деле его сыновей. Рувик слушал молча, и по лицу его пошли красные пятна. Он сквозь зубы бормотал, что-то вроде «негодяи!», глядя в сторону. Наконец, он поднял голову и, слегка заикаясь, спросил: «А Ширли… она знает?» — «Вот-вот! Ей ничего не говорят, и вы не проговоритесь, когда встретитесь. Мне с трудом удалось её маму вызволить и переправить к Магидовичам…» Хели заметила предостерегающие знаки Максима и осеклась. Помолчав, она снова заговорила: «Там, рядом с матерью, она с головой ушла в заботу об отце, это немного… если и не успокаивает, то примиряет её с реальностью. Но она то и дело плачет, вспоминает своего Мотеле, обвиняет себя в том, что случилось. О своих детях даже говорить не хочет», — с горечью добавила Хели.

«Ну, ладно, мальчики, сейчас хватит разговоров. Устраивайтесь удобнее. Вам необходим отдых — после всего-то! Переночуем тут, а утром двинемся дальше, — прервал Хели Максим. — У вас есть ницафоны?» — «У близнецов. У меня только угав и флейта…» — промямлил Цвика. Он всё ещё не пришёл в себя от рассказа Максима и Хели и от возможной перспективы расставания с друзьями, с которыми он так сблизился за дни перенесённых испытаний, которых считал почти что братьями.

Шмулик проснулся поутру, и первые его слова были: «А всё-таки что с нашим папой, кто-нибудь знает? Можно поподробнее? Вчера я что-то ничего не понял!» Максим тут же повернул к мальчику голову: «Мы ищем его в лабиринтах Шестого отделения. По нашим предположениям, им занимается Мезимотес, пытается уговорить его продать принцип ницафона. Ведь когда его схватили и обыскали, в кармане нашли ницафон.

Но, как я уже говорил…» — «И Ирми тоже что-то об этом говорил…» — вставил со своего места Рувик; он проснулся раньше брата и ждал его пробуждения.

Максим ухмыльнулся и продолжил: «Ну, вот, вы понимаете. Ведь нам, вы знаете, удалось так запечатать информацию в ницафоне, что её может открыть только владелец аппарата, или тот, кому он доверит… да, лучше не скажешь — пароль.

Как вы знаете, он довольно сложен…» — «Да уж! У нас это, например, определённая мелодия, которую нужно… сыграть на клавиатуре. А дальше… музыкоды… Мы, «Типуль Нимрац», обычно в курсе…» — «То есть, как я понимаю, чтобы я мог воспользоваться твоим ницафом, Шмулон, мне нужно, чтобы ты мне его распечатал?» — «Точно! Иначе… это просто обычный та-фон, не более того. У других, например, у Ирми, Ноама, девчат, другие коды…» — «Словом, Мезимотес пытается заставить Бенци работать на них. Ведь фанфаразматикам нужны светлые головы после той фашлы! Бенци, судя по тому, что дело у них застопорилось, держится. Ещё мы слышали про негласный приказ Тумбеля: не давать ему кашерной пищи и посмотреть, как он выкрутится. Ведь теперь Тумбель всем заправляет! — с горечью выдохнул Максим, помолчал и заговорил снова: — Хотим надеяться, что сможем найти и вызволить и его, и Блоха…» Рувик вздрогнул и отвернулся.

Хели приготовила завтрак и пригласила ребят «к столу», которым в походных условиях оказался маленький пенёк. Мальчики накинулись на еду.

«А что у наших в Неве-Меирии?» — с набитым ртом спросил Шмулик. — «О! Там фанфаразматики тоже несколько раз пытались подключить фанфароботы! Вот только никак не могут понять, почему они то и дело из строя выходят…» — «Действительно!» — воскликнул Рувик, насмешливо вскинув голову. — «Да-да, всё ваши друзья из йешивы… И, сколько мне известно, рабанит Ривка, ваша бабушка, хорошо организовала женщин и девчат Неве-Меирии! Молодец!» — с удовольствием проговорила Хели. — «Даже рав Давид вроде понял, наконец, что к чему, и начал организовывать общие молитвы и пение хором, — улыбнулся Максим. — Сначала ни за что не хотел ни верить нам, ни понимать. Ну, ладно, ты ешь, знай… — неожиданно прервал себя Максим. — И больше никаких вопросов. Терпение! Я же сказал: всю важную информацию — только всем вместе, когда соберёмся в приличном уголке!»

«Ну, как, ребята, поели? — спросила Хели, когда мальчики поднялись с земли. — Собирайтесь. Мы поедем… м-м-м… на своём транспорте. Вас повезут Зеэв и его друг, а мы — на другом «лягушонке»…" — и больше она ни слова не сказала, с загадочной улыбкой поглядывая на ошеломлённых ребят.

Максим помахал ребятам рукой, и они с Хели скрылись в зарослях. Послышался странный стрёкот, и ребята увидели, как по тропке, по которой они вышли из Радужных Дюн, катит автомобиль, и вправду похожий на лягушонка.

Зеэв подвёл мальчиков к такому же «лягушонку», но размером поменьше, красивого переливчатого темно-оранжевого оттенка. Ребята устроились на задних сидениях, и «лягушонок» быстро «поплыл» следом за первым, на котором уехали Максим и Хели.

Усаживаясь, Шмулик только робко спросил: «Это что, сюда тоже приспособили Ю-змейку?» — «Ага… — небрежно обронил Зеэв. — Как ты догадался? Не зря Макс говорил, что вы головастые! Но это — тс-с-с! — нельзя никому говорить. Тумбель и этот патент себе заграбастал. Фанфаразматики это приспособили в своих «ленд-дабурах», — знаете, транспорт, на котором по Меирии раскатывали дубоны! — наверняка, и в «Хипазоне»…" — «Но это же воровство! Ирми с Макси и наш брат купили этот патент у автора Ю-змейки!..

А оформить помог им папа Ирми…» — «Вы что, Тумбеля не знаете? — хмыкнул Зеэв.

— Ну, неважно… Короче, считайте, что это авторуллокат! Или… как-его-теперь… флайерплейт… Прошу любить и жаловать!» Покуда они ехали по сильно изрезанной местности, и «лягушонок» совершал головокружительные виражи на трассе-«серпантине», откуда-то издали были едва слышны мелодии из ранних «Петеков». Близнецы порадовались, что это хотя бы не силонокулл, который «достал» их в Радужных Дюнах. Все трое снова задремали.

Спустя час с небольшим дверцы «лягушонка» распахнулись. Рядом возник Максим, возле него сияла синими глазами Хели. За ними маячили Ирми, рука на плече Ренаны, Ширли и Нахуми.

Из темно-оранжевого «лягушонка» вышли Зеэв и Бени. Зеэв, ухмыляясь, указал внутрь машины, где на заднем сидении протирал глаза Рувик. Он в великом изумлении уставился на сестру, которую нежно приобнимал Ирми, но тут же увидел, как сбоку робко маячит Ширли, рядом с нею улыбается малыш Нахуми. Рувик завопил: