Керри не сразу узнала Джессепа в обросшем рыжей щетиной, спившемся мужчине. Он первым заметил ее и молча помахал рукой. В кафе было пусто. Керри села за его столик и не без сострадания посмотрела в опухшие глаза дяди. На висках его заметно проступали узловатые жилки. Костюм был таким же помятым, как и лицо. Некоторое время дядя молчал.

Понимая, каково ему, Керри терпеливо ждала. Джон, вошедший в кафе минутой позже, устроился неподалеку.

— Пришла, значит… — проговорил наконец дядя. — Думал, не придешь. Дочка моя не пришла бы… Да, ничего себе детки пошли! — горько усмехнулся он. — Зятек особенно… Такие и за пятнадцать сребреников продадут. По дешевке… Ну, да черт с ними! Ты прости меня, Керри, что я тебя сюда пригласил. Больше не увидимся, может быть… Уеду я сегодня из этого города навсегда и решил вот на прощание историю тебе одну рассказать. Редактор твой трус, наверное, но ты сможешь это и в другой газете напечатать.

Он поскреб грязными, отросшими ногтями щетинистую бороду, залпом осушил содержимое рюмки, поморщился и продолжал:

— Я об этом случае на базе тяжелых бомбардировщиков…

Он огляделся по сторонам и, бросив подозрительный взгляд на Джона, прошептал:

— Знаешь что, пойдем куда-нибудь в другое место. Вот тот тип за нами уже наблюдает. Из комиссии расследований, наверное…

— Этот тип — мой жених, — успокоила дядю Керри, — и вам его нечего бояться.

— Хороший парень?

— Прекрасный.

— Смотри, чтобы он не оказался таким же, как Гарри у моей Минни. Он тоже представлялся ей необыкновенным…

— Знаете, дядя, — недовольно перебила Керри, — может быть, мы действительно продолжим разговор в моей машине?

— А у тебя есть машина?

— Да, редакционная.

— Ладно, согласен, только без этого твоего телохранителя, — он кивнул на Джона.

Бросив на стол несколько монет, Джессеп усталой походкой направился к выходу.

Проходя мимо Джона, Керри шепнула ему:

— Ожидайте меня здесь, я скоро вернусь.

Джон поспешно поднялся с места и хотел спросить что-то, но Керри, махнув ему рукой, поспешила за дядей.

— Отвези меня к Южному вокзалу, — попросил Джессеп, когда они сели в машину.

Потом он снова замолчал. Керри не торопила его.

За стеклами машины мелькали яркие огни реклам, толпы людей на тротуарах, пестрые пятна попутных и встречных автомобилей. Чтобы заглушить шум, раздававшийся со всех сторон, Керри включила радио. Ей повезло: передавали не джазовую, а мелодичную симфоническую музыку. Это подействовало на девушку успокаивающе.

— Так вот, насчет этого взрыва на базе бомбардировщиков, — неожиданно заговорил Джессеп, когда Керри уже решила, что он раздумал. — Генерал Хазард решил, так сказать, «на натуре» испытать действие «Эн-Ди» — «нейтронного детонатора». Ты ведь знаешь, наверное, что взрыв атомных бомб происходит в результате мгновенного разрушения ядер урана или плутония нейтронами. Понятно я объясняю?

— Вполне, дядя. Принцип взрыва атомной бомбы теперь каждому школьнику известен. Кто-то изобрел, значит, способ взрывать атомные бомбы, даже если они хранятся на складах?

— Да, что-то в этом роде. Все ведь чертовски засекречено, и о принципе действия «Эн-Ди» можно только догадываться по его названию. Ну вот, главное я тебе рассказал. А о том, что этот «Эн-Ди» они постараются использовать на территории русских с диверсионной целью, ты и сама, наверное, догадываешься. Ну, а теперь останови машину, я сойду здесь…

Никогда еще Керри не видела Джона таким взволнованным. Вскочив, он порывисто бросился ей навстречу.

— Господи, наконец-то вы вернулись! — проговорил он с облегчением. — Как же можно так, Керри?..

— Не надо волноваться из-за пустяков, милый Джонни. Вы же видите, со мной ничего не случилось. Пойдемте, я отвезу вас домой.

— Вы могли бы предупредить меня, Керри, — обиженно проворчал Джон уже в машине. — Вы уезжаете куда-то с этим спившимся типом, а я сижу с моим пистолетом и не знаю, что делать и что думать…

— А знаете, — заметила Керри, — дядя тоже назвал вас типом. За агента комиссии по расследованию принял.

— Неужели нельзя говорить серьезно, Керри?

— Хорошо, давайте говорить серьезно.

И она рассказала ему все, что удалось узнать от дяди. Джон покачал головой.

— Ясно одно, — сказал он, — вас теперь никак нельзя оставлять одну. Во всяком случае, на квартиру свою вы больше не поедете. Вас уже поджидают там, наверное…

— Кто поджидает?

— Молодчик из комиссии по расследованию. Они вам теперь припомнят все ваши статьи в защиту негров, а особенно то, что вы выудили у вашего дяди этот секрет.