— Что происходит… — ворчливо повторил он. — Выдвигаем тебя на безугловскую премию, вот что происходит.

Артём неуверенно хихикнул.

— За это? — Взял со стола одну из книжиц, осмотрел, хмыкнул, пожал плечами.

Завлитдиагноз заскрипел, закряхтел, приподнялся и, сердито отобрав полиграфическое изделие, сложил все четыре экземпляра стопкой, бережно обровнял края.

— Нет, я бы, конечно, мог и сам, — проворчал он. — Просто время поджимает. И так уже из-за тебя срок подачи заявлений передвинули.

— Заявлений — на госпремию?!

— Пиши давай!

«А не бред ли это галлюцинаторный? — с неожиданным интересом подумал Артём. — Ну-ка, как там в словаре?… Начальная стадия (трема) соответствует картине бредового настроения… основные признаки — тревожность, растерянность… Правильно, так оно, помнится, и было… Потом стадия апофении, то есть собственно бредовая… измененное осознание окружающего… все происходящее вокруг ставится больным в связь с его личностью… Самое забавное, что совпадает…

Тогда с манией величия вас, Артём Григорьевич!»

— Ну и долго ты так стоять будешь? — Завлитдиагноз выбрался из-за стола, уступая место за монитором.

Стратополох малость опомнился.

— Стоп! — скомандовал он то ли себе, то ли хозяину кабинета. — Ты сказал «выдвигаем». Кто выдвигает?

— Мы.

— Почему — вы?

— Но ты же у нас теперь сотрудничаешь…

Узкое, чуть запрокинутое лицо литератора внезапно стало надменным, цинично усмехнулось. С ядовитой улыбкой на устах Стратополох обогнул стол, пролез за клавиатуру и начал:

«Сборник стихов „Умножение скорби“, принадлежащий перу неизлечимого патриопата Артёма Стратополоха и созданный не иначе как во время весеннего обострения…»

И так далее, и тому подобное — все в том же духе.

— Готово, — с язвительной кротостью известил он минут через десять, уступая место перед экраном.

Завлитдиагноз вникал в написанное долго и одышливо.

«Нет… — завороженно следя за ним, думал Артём. — Тогда уж проще предположить, что это не у меня, а у него крыша поехала. Звонок сверху — не более чем вербальная галлюцинация, а прочее — ее последствия. И тоже, в общем-то, все совпадает. При бреде воздействия больные утверждают, будто исполняли чужую волю…»

— Эх… — сказал наконец завлитдиагноз. Поправил в двух местах запятые и дал команду распечатать.

Из принтера полез листок с текстом.

— Погоди, — обомлел Артём. — Ты что делаешь?

— Вывожу, — последовал горестный ответ.

На глазах остолбеневшего Стратополоха завлитдиагноз присоединил листок к официальным бумагам и, сложив все в красивую кожаную папку, двинулся к двери.

— Стой! — хрипло выдохнул в спину ему Артём. — Дай перепишу…

Только не надо, не надо изрыгать страшных слов об измене идеалам, принципам и тому подобному! Вы знаете вообще, что такое государственная премия имени доктора Безуглова? Нет? Ну вот и молчите тогда!

И вообще: предлагали вам когда-нибудь настоящую, должным образом приготовленную чечевичную похлебку? Вот вы ее попробуйте сначала, а потом уже кичитесь своим первородством!

Тем не менее, оставшись в одиночестве, Артём Стратополох ощутил до конца, насколько он подвержен так называемой сенситивности. Повышенная чувствительность, ранимость, неуверенность в себе, преувеличенная совестливость, склонность к сомнениям, застревание на своих переживаниях — все это до последнего пунктика он пережил в полной мере, болтаясь по обширному пустому кабинету завлитдиагноза.

Потом внимание его приковал лежащий на краю стола листок бумаги с пометкой красным карандашом в верхнем левом углу: «В номер!!! Срочно!!!»

«Во вчерашнем номере нашей газеты, — прочел он, — в рубрике „Литературный диагноз“ по халатности корректора была допущена грубая ошибка. Вместо „Артём Стратополох. Умножение скорби, сборник стихов“ следует читать: „Лаврентий Неудобняк. Ни в чем замечен не был, повести и рассказы“. Редакция приносит читателям свои извинения…»

Дверь открылась, в кабинет вошел завлитдиагноз. Без папки.

— Ну, все, — известил он с облегчением. — Остальное — полюбень. Закрутилась машина…

— Кто такой Лаврентий Неудобняк? — отрывисто спросил Артём.

— Оно тебе интересно? — со скукой осведомился хозяин кабинета, располагаясь в кресле и запоздало переворачивая листок текстом вниз.

— А как ты думаешь? — холодно молвил претендент на государственную премию имени доктора Безуглова в области литературы. — Хочется же знать, кого вы теперь подставляете вместо меня.

Завлитдиагноз с недоумением посмотрел на Стратополоха.