Адвокат. Укусил вас? Боже мой, пес!

Банглосс. Какой пес?

Адвокат. Боксер. Он тоже там крутился.

Банглосс. Где?

Адвокат. На месте катастрофы. Потом исчез. Вы знаете, как все произошло?

Банглосс. Нет. А это имеет какое-нибудь значение?

Адвокат. Постольку… поскольку. Все стояли у ограждения. Самая обычная сетка. Ну, и автомобиль налетел на них… а пес тоже там был. Был и пропал. Есть свидетели.

Банглосс. Вы считаете?.. Хм. Пес? В связи с этим что-то… того… может, мне нужно сделать прививку?

Адвокат. По-вашему, Джонс бешеный?

Банглосс. Не Джонс. Пес.

Адвокат. Вы полагаете, что…

Банглосс. А почему бы нет? Его организм, возможно, отторгнет трансплантат, но я тем временем могу взбеситься. Лучше сделать. На всякий случай. Благодарю за информацию.

Адвокат. Не за что. Но как же мне быть со всем этим?

Банглосс. События происходят с такой быстротой… Советую вам пока воздержаться от каких бы то ни было действий до следующего ралли.

Адвокат. Вы думаете? Пожалуй… (Встает, чтобы попрощаться.)

Кабинет адвоката. Голос секретарши.

Голос. Сэр, пришел мистер Джонс.

Адвокат. А, появился?!! Великолепно! Пусть войдет.

Входит Джонс.

Джонс. Мое почтение. Я пришел к вам, так как…

Адвокат. Я прекрасно знаю, с чем вы пришли! Я ждал вас.

Джонс. Вы меня ждали? Странно.

Адвокат. Почему странно?

Джонс. Потому что до вчерашнего дня я еще колебался, какого адвоката нанять. Но в конце концов решил обратиться к вам, мне о вас так много хорошего рассказывал Джонс.

Адвокат. Джонс? Какой Джонс?!

Джонс. Ну, Ричард Джонс, мой водитель на последнем ралли, этот бедняга… Ах, да. Я забыл представиться. Мое имя Джон Фоке. Я штурман. Мы с Джонсом были старые приятели. Когда он предложил мне вместе с ним участвовать в этом ралли, я охотно согласился. Именно тогда он рассказал мне, как вы защищаете его интересы! Ну, а что ралли закончилось для него трагично — уж такая это рискованная профессия, верно? Первые двести миль мы шли в головке, просто блеск; Ричард вел отлично, как в лучшие свои дни, и только на этом проклятом вираже… Трасса. Автомобиль. Вираж. Одинокое дерево. Грохот. Дерево клонится и падает. Вой сирен. Дверь операционной.

Перевод с английского Я.Берлина

Ни один исторический очерк о десятилетии с 1980 по 1990 год нельзя считать полным без упоминания о нашумевшем инциденте с помешанным воздушным рекламщиком, который в сентябре 1983 года на целых три дня вверг весь город Сан-Франциско в полнейший хаос и породил больше неразберихи и кривотолков в газетах, чем любое другое событие за этот период. Здесь мы кратко расскажем, что же произошло в действительности.

27 августа 1983 года разъяренный маленький человечек в желтых ботинках, тряся седой шевелюрой, просеменил ножками по длинному коридору, толкнул дверь с табличкой «Отдел рекламы», жужжа, словно рассерженная оса, подбежал к окну, распахнул его настежь и свирепо уставился в небо.

Это был X. Дж. Спергл, владелец и основатель «Мыловаренной компании X. Дж. Спергл» (производство универсального моющего препарата для домашнего хозяйства «ГИТ»). Свирепо оскалясь, он разглядывал три только что выписанные в воздухе рекламные фразы, повисшие расплывающимися дымовыми буквами в небе Сан-Франциско:

ГДЕ ГИТ, ГРЯЗЬ НЕ ГОСТИТ! ГДЕ ГИТ, ЧИСТ БЫТ!

За спиной мистера Спергла стояла его личная секретарша Нита Крибберт, аппетитная брюнетка с затейливой прической. Она лепетала что-то утешительное.

— Чья это работа? — рявкнул Спергл, отвернувшись от окна и тыча обличающим перстом в небо. Лицо у него неестественно побагровело, словно его долго терли мочалкой.

Одиннадцать сотрудников отдела рекламы боязливо моргали и выглядывали в окна.

— Моя.

Спергл круто обернулся и метнул злой взгляд на тощего неуклюжего молодого человека в кожаной куртке, только что вошедшего в комнату.

— Хуже этого я ничего не видел, — зарычал Спергл, медленно шагая к нему с часами в руке. — Ваши буквы не держатся в воздухе и тридцати секунд.

— Но это ветер, сэр, — поспешил объяснить Эверетт Морекай, устремив страдальческий взор на Ниту.

— Плевать мне на ветер, — продолжал кричать хозяин. — Я вам плачу деньги, а вы только дым по небу размазываете! Ничего прочитать нельзя! Да я тридцатицентовой сигарой лучше напишу. Подправить надо дымовую смесь, любезный! Мне нужна стойкость, ясно? Чтобы буквы подольше держались!