Наполнен ваш котел? Что за души у вас?

Жонглер.

Народ порядочный, – скажу я без прикрас.

Вас, разумеется, не стану уверять я,

Что души эти все безгрешны без изъятья.

Вы сами знаете: безгрешен только Бог.

Еще пока одно я в них заметить мог:

Народ откормленный…

Тут жирные аббаты,

Купцы, каноники (вот эти скуповаты),

Вельможи знатные, но всех не перечтешь

И… да бросайте же!

Ангел.

Шесть, пять и два… ну что же?

Тремя лишь более… Я счастливо играю

И с вас тринадцать душ за это получаю.

Жонглер.

Клянуся Римом я и праведных мощами,

Мне нынче не везет с проклятыми костями.

Ангел.

Ну что ж? Еще разок, чтоб проигрыш вернуть

Достаточно лишь раз с удачею метнуть.

Жонглер

Ну, ставлю пятьдесят!

Сам дьявол искушает

И не подумает, что этим мне мешает!

Ведь для него же я вот скоро час тружусь…

Родителем моим несчастным я клянусь,

Что выиграю я… Ну, у меня двенадцать.

Ангел

Опять я ставку взял – ведь у меня семнадцать.

Жонглер

Нет, с вами, вижу я, немыслимо играть,

Удвою ставку я…

Ангел

Чтоб снова проиграть…

Да, удивительно мне повезло с игрою!..

Жонглер

Мой ангел, шулер вы, и я от вас не скрою,

Что небожителю такое ремесло

Не слишком то к лицу!..

Ангел

Кому не повезло

В игре на интерес, тот часто обвиняет

Партнера в том, что он не чисто с ним играет.

Жонглер

Поговори еще!

Попробуй, прикоснись

Хотя рукой к котлу…

Эй, лучше не берись. (Указывает на котел).

Ангел

А почему б не так? (Прикасается к котлу).

Жонглер

Ну погоди ж! Узнаешь

Ты скоро у меня, с кем ты теперь играешь.

Я крылья все тебе сейчас же ощипаю!..

Мошенничать в игре?.. Нет, я не потерплю!..

При этих словах он кидается на ангела, который, улетая, опрокидывает крылом котел. В ту же минуту, оттуда выскакивает множество народа всевозможного ранга и в разнообразных костюмах. Все они разбегаются из Адовой пасти, рассыпаются между зрителями и громко хохочут над проделкой, жертвой которой стал жонглер.

Сенешал смеется громче всех и восклицает:

– Вот как! Души разбежались!

Герцог несколько раз повторил:

– Славное нравоучение!

Каждый из присутствующих вставил словечко по поводу представления. Наконец, молчание снова водворилось, жонглер опять вошел в роль:

Жонглер

Ну, нечего сказать, дела мои плачевны,

Клянуся смертью я!.. О Люцифере гневном

Подумать страшно мне…

Но, Боже, он идет!.. Скорее спрятаться!..

Ведь он меня убьет!

(Соскакивает в зал. Входит Сатана).

Сатана

Фу, мочи нет, – устал! Пот так и льется градом…

Но, что я вижу тут? Что сталося вдруг с адом?

Раздался оглушительный хохот: превосходно загримированная фигура актера выражала полнейший столбняк.

Людовик Орлеанский, забыв любовницу, обычную гордость, собственное достоинство, хохотал держась за бока и дразнил короля шутов, совершенно неузнаваемого по его искусству одеваться и менять голос.

– Ого-го! Сатана, ловко вас провели! Вся ваша кухня пошла к черту… Ай, ай, ай, к черту! Скорее надо сказать к Богу; ха-ха-ха!

– Ох, ох, – хохотал сенешал, придерживая живот обеими руками, точно боясь, чтобы он не лопнул.

– Хи-хи-хи! – хихикали стрелки и прислуга, и метр Гонен мог видеть, как качалась от смеха вся его аудитория под впечатлением его фарса.

Хохот раздался еще сильнее, когда Сатана в сильном раздражении обратился к публике:

– Чего вы там хохочете, чего вы копошитесь, как куча мошек в солнечном луче? Клянусь головой и рогами, разве уж я так смешон? Скажу же вам только одно: я и вправду Сатана! Я хочу получить свои души обратно. Эй, ко мне! Голова, кровь!