Чувствуя на себе внимательные взгляды начальства, Фрай продолжила. Боль в ноге словно пришпоривала ее.

– У него было достаточно времени, чтобы убить Дженни Уэстон и сделать все, что он хотел, и только затем сообщить об обнаружении тела. И сначала он обошел район на вполне законных основаниях, так что мог не беспокоиться, что его обнаружат.

– Это очевидно, – сказал Джепсон. – Но каковы мотивы?

– Ну, тут мы не можем сказать ничего очевидного, – подтвердила Фрай. – Но мы осторожно навели кое-какие справки о прошлом его семьи.

– В самом деле? – Джепсон поднял брови. Он посмотрел на Хитченса, затем на Тэлби, но Фрай решила отвлечь его внимание на себя.

– Три года назад старший брат Марка погиб, и его отец сошел с рельс. Он начал пить, впал в депрессию и потерял работу. В конечном счете Фрэнк Рупер ушел из семьи, когда обнаружил, что его жена завела любовника. По словам соседей, с того времени его там не видели. Миссис Рупер сразу привела в дом своего приятеля, и Марк с тех пор живет с ними. Но он был очень привязан к отцу.

– Фрай, таких историй тысячи. Что вы пытаетесь мне сказать? Что Марк Рупер недолюбливает женщин?

– Мы слышали и о куда более неправдоподобных мотивах, – вмешался Хитченс. – Но это просто сведения о прошлом Рупера на данный момент.

– Хорошо. Тогда оружие. Что он сделал с ножом?

– Мы не знаем, – покачала головой Фрай. – Но он очень дружен со старшим смотрителем Оуэном Фоксом. По всем данным, он стал ему в каком-то смысле суррогатным отцом. Фокс мог его покрывать. Они могли вместе состряпать свой рассказ.

Джепсон выглядел все более и более расстроенным.

– У нас прекрасные отношения со смотрительской службой. Прекрасные.

– Мне самому все это не нравится, – сказал Тэлби. – Но мы не можем игнорировать факты. Нам нужно снять с него подозрения.

– Хорошо, хорошо, – произнес Джепсон. – Мог ли Рупер быть тем человеком, о котором сообщили соседи Дженни? Тогда откуда он узнал, где она живет?

– О, это как раз просто, – ответила Фрай. – Данные Уэстон записаны в журнале центра проката велосипедов. Смотрители постоянно туда заходят. Любой из них мог без проблем взять ее адрес.

– Ладно.

– Не говоря уж о соответствиях, которые подбросил компьютер. Если бы это был кто-то еще…

– Да, я знаю.

– Если бы мы смогли отыскать несоответствия в рассказах двух смотрителей, это было бы как раз то открытие, которое нам нужно.

– Вы не думаете, Фрай, что немного увлеклись? – мягко поинтересовался Джепсон. – А что с Мегги Крю? Вы про нее забыли? Кроме того, смотрители нам помогали. И вдруг вы предполагаете, что они – враг народа номер один.

– Но Рупер былтам. Если только есть что-то…

– Стюарт, вы говорили в последнее время с Алистером Принсом?

– Да, сэр, – ответил Тэлби. – Он посоветовал пересмотреть дело.

– Но там никого не было. У вас нет свидетелей. В том месте было безлюдно.

– Суперинтендант Принс говорит, что в центральном Дербишире это работает очень хорошо.

Джепсон поджал губы.

– Вот, значит, как. Вы думаете, Стюарт, что в противном случае нам придется признать поражение?

– Честно говоря, у меня нет особых надежд, сэр. Мы думали, что нам повезло с Дарреном Хаусли. Но с ним ничего не вышло.

Джепсон сложил пальцы домиком и какое-то время смотрел в потолок. Остальные выжидающе молчали. Фрай хорошо знала одно: их версия трудная, очень спорная и деликатная.

– Тогда пусть кто-нибудь из вас поговорит с инспектором Армстронг, – сказал Джепсон.

Фрай моргнула и бросила взгляд на Хитченса, который только пожал плечами. Он такого тоже не ожидал.

– Зачем? – спросил он. – Ким Армстронг занята расследованием дела педофилов. Они почти готовы произвести несколько арестов, разве нет?

Пока они ждали ответа, Джепсон постучал ручкой по столу и печально посмотрел на ее разбитый кончик, словно человек, созерцающий что-то на редкость неприятное.

– Пойдите и поговорите с ней, – сказал он. – И передайте ей, что я сказал: ей надо обязательно вникнуть в эту ситуацию.

Бен Купер особенно любил узенькие проулки и галереи в самой старой части Эдендейла, между Эйр-стрит и Маркет-сквер. Там находились магазинчики, где продавали расписных деревянных слонов и пеналы для карандашей, сосновую мебель, шоколад и солодовый виски; там были итальянский ресторан и несколько кофейных магазинов. А на крутой улочке, отходившей от Маркет-сквер, находилась витрина Ларкина, традиционная пекарня. Днем витрина была полна кондитерских изделий и сыров – абрикосового белого «стилтона», домашних пирожков, пирогов с яблоками и огромных румяных пирогов со свининой. Купер ходил к Ларкину на ланч так часто, как только мог, когда бывал в городе. Он обожал стоять в очереди с туристами и слушать, как гиды в который раз объясняют, почему бэйкуэллские пироги должны называться бэйкуэллскими пудингами.