– В одной из спален мы нашли рюкзак с одеждой Роз Дэниелс и кое-какими вещичками. Судя по всему, она путешествовала налегке.

Купер принялся перебирать бумаги – в основном счета, банковские отчеты, страховые полисы. Все было аккуратно разложено и скреплено. Также среди бумаг ему попались судебные протоколы, копия партнерского соглашения Мегги и записная книжка с именами. Откуда в записной книжке оказалось столько имен, если Мегги Крю была так одинока? Просмотрев несколько брошюр о Хаммондской Башне, Купер передал Хитченсу то, что нашел под ними.

– Выглядит как дневник, – сказал он. – Или журнал.

– Дневник Крю? Такие нам еще не попадались.

– Нет. Здесь только какие-то даты и адреса, почти как описание маршрута. Это от кого-то по имени Ева. Кто такая Ева?

– Понятия не имею.

Купер молча разглядывал страницу.

– Вот, Гровенор-авеню, Эдендейл, – прочитал он, – но это…

– Что там?

– Кто такая Ева? – повторил свой вопрос Купер.

– Без понятия. Может, подруга?

– Здесь есть телефонный номер. Кстати, местный.

– Так звоните! – сказал Хитченс.

Купер чувствовал себя неуверенно. То, что он прочитал, сбило его с толку. Такого он не ожидал.

– И что я скажу?

– Купер, ну можно же что-нибудь придумать. Спросите Еву и навешайте лапши на уши.

Но Купер все еще сомневался, читая и перечитывая фразу про Гровенор-авеню.

– Звонить, сэр?

– Действуйте.

Купер начал набирать номер.

– Скажу, что я торговый представитель. Это не вызовет никаких подозрений.

– Хорошая мысль. И чем вы торгуете? – усмехнулся Хитченс, когда в трубке послышались гудки.

– Софитами.

– Это еще что такое?

– Никто не знает. Поэтому про них можно говорить любую чушь.

Гудки пропали, и в трубке раздался чей-то голос. Но Купер молчал, похоже совсем забыв, что он продавец; заготовленные фразы вылетели у него из головы.

– Простите, – наконец произнес он. – Неправильный номер. – И положил трубку.

– Так и есть? – поинтересовался Хитченс.

– Что?

– Неправильный номер?

– Да нет. Похоже, очень даже правильный.

– Но вы не предложили им никаких софитов.

– Не предложил, – согласился Купер. – Им не нужны софиты.

В комнате для допросов Мегги Крю выглядела почти как у себя дома. Скудная обстановка комнаты весьма подходила ей. Мегги могла жить собственными мыслями, уставившись в голую стену, и старалась ухватить неуловимые воспоминания. Как зачарованный, слушал Бен Купер, ее рассказ о стимулах, которые сработали там, где все остальное отказало.

– Эти звуки и запахи внезапно вернули мне память, – рассказывала Мегги. – Вы могли бы бесконечно присылать ко мне людей и никогда ничего не добились бы. Голоса и то, как от людей пахло животными. Где-то лаяли собаки, но я не видела их… – Она задрожала. – Потом одна из женщин из группы защиты животных вскрикнула.

– И это подтвердило для вас, что Розалинда Дэниелс мертва, – произнес старший инспектор Тэлби.

Она кивнула.

– Меня словно ударило. Воспоминания навалились на меня. Я словно находилась сразу в двух местах, в двух временах. Звуки и запахи соединились. И я вспомнила, что случилось с Роз.

Мегги положила руки на стол и посмотрела на них. Ее длинные пальцы с затупленными бледными ногтями практически не двигались.

– Роз решила найти меня, – сказала она. – Спустя столько времени меня решила найти моя дочь. Приемным детям разрешается доступ к информации об их настоящих родителях, но не наоборот. Это одно из положений правил усыновления. Не знаю, чего она надеялась этим достичь. – Мегги умолкла и перевела дыхание. – Хотя нет, знаю. Деньги. Удобное место для ночевки.

– Когда она впервые связалась с вами?

– Где-то в середине сентября. Сказала, что находится поблизости, но не сказала, зачем она тут и где живет.

– Судя по всему, на тот момент она остановилась у Дженни Уэстон в Тотли.

– Да, позже я это выяснила. У членов групп защиты животных есть своя система связи, по которой они сообщаются. И когда Роз приехала сюда, не зная, где остановиться, Дженни Уэстон предложила ей помощь. В ее доме нашлась свободная кровать.