– Мегги, меня зовут Диана Фрай.

Мегги кивнула. У нее на руке были мужские часы «Келвин Кляйн», выполненные в кубическом стиле, отличающемся четкими прямыми линиями. Рядом с рукой лежали пачка линованной бумаги формата А4 и серебристая шариковая ручка. Но она не потрудилась записать, как зовут Фрай.

– Мегги, меня попросили некоторое время поработать с вами. Если вы, конечно, не против.

– Вы же знаете, что я всегда согласна. Хотя и не знаю, выйдет ли из этого сотрудничества что-то хорошее.

– Я хотела бы еще раз пройти вместе с вами через ваши воспоминания. Любая незначительная деталь может оказаться полезной для следствия.

Мегги Крю не отращивала волосы, чтобы прикрыть ими шрамы, что было бы естественно. Напротив, коротко подстриженная челка оставляла лоб открытым. Левая сторона лица была гладкой, и бледная кожа на щеке говорила о том, что Мегги слишком много времени проводит в темноте. Руки тоже были бледными, ногти – плоскими и бесформенными. Фрай спрашивала себя, относится ли Мегги к тем женщинам, которые ведут упорную борьбу с лишним весом. Хотя сейчас она не выглядела полной. На лице выступали острые скулы, под тканью черного жакета вырисовывались худенькие плечики. Фрай тоже нравилась черная одежда. Но, похоже, для Мегги этот цвет значил нечто большее, чем практичный или помогавший ей выглядеть стройнее, и даже больше, чем модный. В черном цвете заключалась некая эмоция, созвучная ее чувствам и атмосфере в комнате. Своего рода траур.

– А где ваш предшественник? – спросила Мегги.

– Мы решили, что перемена может пойти на пользу. Новый взгляд…

– Свежее лицо, – улыбнулась Мегги. У нее были мелкие белые зубы, но верхняя губа поднималась слишком высоко, обнажая полоску розовых десен и лишая улыбку юмора.

– Итак. – Она уставилась на Фрай, изучая ее, как потенциальный работодатель разглядывает кандидата в домработницы. – Диана Фрай. И чем же вы отличаетесь от остальных?

– Ничем. Я здесь только для того, чтобы поговорить с вами.

– Если бы вы знали, сколько людей произносили до вас эти слова!

– Все это записано в вашем деле, – сказала Фрай. – И я знаю вашу историю.

– Ах да. Вы же читали мое дело. Так что вы в лучшем положении – вы пришли сюда, зная обо мне абсолютно все. Наверное, это весьма удобно. Возможно, вы считаете, что знаете обо мне больше, чем я сама. И знаете, как работает мое сознание и как именно вы могли бы манипулировать моим подсознанием?

– Мегги, никто не собирается вами манипулировать.

– Тогда чегоже вы хотите? Чего вы все хотите от меня? Разве вы не понимаете, что я не в силах вам помочь? И разве то, что случилось, – не мое личное дело?

– Если мы постараемся…

– Вы надеетесь, что сумеете заставить меня вспомнить? И что тогда? Может, мои воспоминания и помогут вам. А мне?Что если я не хочу вспоминать? Что если мое подсознание стерло воспоминания?

– Почему вы так думаете?

– Доктора говорили, что физиологической причины для потери памяти нет. Мой мозг не поврежден. Причиной может быть шок как следствие травмы. Мне объяснили, что таков защитный механизм: если сознание не хочет каких-то воспоминаний, оно закрывает к ним доступ. Или попросту стирает их.

Фрай смотрела на женщину, стараясь ничем не выдать своего скепсиса. Она вслушивалась в слова и узнавала некоторые фразы из медицинских отчетов. Но она не верила, что воспоминания, сколь бы неприятными они ни были, можно стереть полностью. Воспоминания повсюду оставляют следы, кроются в тайных уголках сознания и в сенсорных ощущениях – в том, как одежда касается кожи, в неожиданно громком звуке или же в отвратительном запахе. Воспоминания растут, как раковая опухоль, скрытые и ядовитые. Порой вы ничего не знаете о них, пока не становится слишком поздно. Диана Фрай знала о воспоминаниях все.

– Это просто предварительная встреча. Мегги, если вы не против, мы продолжим нашу беседу завтра.

– Если вы считаете ее необходимой.

– Для нас она важна.

– А… – смутилась Мегги, – означает ли это, что есть еще жертва?

– Да, Мегги. И жизненно важно, чтобы мы поймали этого человека, пока он не убьет снова.

Мегги удивленно уставилась на Диану Фрай. Такой немигающий взгляд бывает у человека, который редко видит новых людей.

– Убьет?

– Да, на этот раз совершено убийство. Женщина мертва.

Фрай наблюдала за реакцией. У Мегги задрожали руки, кровь отхлынула от лица. В общем, Фрай осталась довольна.

– Мы также хотим применить к вам программу защиты свидетелей. Вы знаете, что это значит?

– Конечно. Не забывайте, я – юрист.

– Мегги, мы хотим попросить вас по возможности подыскать себе на время другое место жительства. Пока мы не будем уверены, что опасности больше нет. А в ближайшем будущем техники установят в вашей квартире охранную сигнализацию и дадут вам номер телефона, по которому вы сможете позвонить нам в любой момент.