Хотя ноги у меня уже отчетливо протестовали против непривычных высоких каблуков, нам пришлось идти по этому переулку к главному входу. Холод, ползущий по позвоночнику, стал сильнее, когда мы подошли к двери. А потом я будто налетела на стену — меня схватили чары, и я резко остановилась. Пыталась двинуться вперед, но не могла шевельнуться. Магией просто пахло — у «Волоска от собаки» была поставлена защита. Кто-то заплатил очень хорошему колдуну очень хорошие деньги, чтобы окружить дверь отпугивающим заклинанием.

Я попыталась не выдать неодолимого желания повернуться и пойти прочь — в любую сторону. Квинн прошел немного вперед, оглянулся на меня и понял ситуацию.

— Забыл, — сказал он с тем же удивлением в голосе. — Действительно забыл, что ты человек.

— Похоже на комплимент, — ответила я с некоторым усилием.

Даже в холодную ночь у меня на лбу выступила испарина. Правая нога чуть подалась вперед.

— Сейчас, — сказал он, и сгреб меня в охапку, обнимая точь-в-точь как Ретт обнимал Скарлет О'Хара.

Его аура обернулась вокруг меня, и неприятное побуждение пойти прочь ослабело. Я глубоко вздохнула с облегчением. Магия больше не опознавала меня как человека — по крайней мере, не столь решительно. Хотя бар все еще казался непривлекательным и слегка отталкивающим, я могла войти без рвотного импульса.

Может быть, это еще держался эффект чар, но когда мы вошли, бар все еще казался непривлекательным и слегка отталкивающим. Я бы не сказала, что при нашем появлении смолкли все разговоры, но действительно, — некое затишье в шуме наблюдалось. Ящик играл «Восходит злая луна», что у вервольфов вроде национального гимна, и пестрое собрание вервольфов и оборотней будто переориентировалось.

— Люди сюда не допускаются!

Очень молодая женщина перепрыгнула через стойку одним спортивным движением и зашагала вперед. Она была одета в чулки сеточкой и туфли на высоких каблуках, в красное кожаное бюстье… — точнее, это бюстье очень жалело, что сделано не из настоящей красной кожи, а из чего-то вроде винила, — и черную матерчатую ленту, которую я определила как юбку. Как будто она нацепила топ без бретелек, а потом стянула его вниз. Обтягивало ее так туго, что юбка того гляди поднимется вся целиком, как жалюзи на окне.

Ей не понравилась моя улыбка — девушка справедливо усмотрела в ней оценку своего наряда.

— Убрать отсюда эту человечину к чертям! — сказала она и зарычала. К сожалению, не слишком угрожающе, потому что мало еще практиковалась в зловещем рычании, и я не смогла не улыбнуться шире. Эта нелепо одетая девочка еще не умела контролировать импульсы, потому что была вервольфом без году неделя, и она замахнулась нанести мне удар.

Тут зарычал Квинн.

Звук поднялся из глубин его брюха, и раскатился громом, проникая во все закоулки бара. Бармен — байкерского типа, с бородой, достаточно длинными волосами и татуировками на обнаженных руках, полез под стойку. Я знала, что за ружьем. Не впервые я подумала; не ходить ли мне с оружием. В моей законопослушной жизни до недавнего времени я не видела такой необходимости.

Тут музыкальный ящик отрубился, и тишина бара оказалась такой же оглушительной, каким был шум.

— Пожалуйста, не доставайте ружье, — сказала я, ослепительно улыбаясь бармену. Я чувствовала, как разъезжаются губы в слишком уж горячей улыбке, от которой я кажусь слегка не в себе. — Мы пришли с миром! — добавила я в безрассудном порыве, показывая пустые ладони.

Оборотень, стоявший возле бара, захохотал — коротко и весело. Напряжение на одно деление ослабело. Рука девчонки опустилась, и ее владелица шагнула назад, глядя то на Квинна, то на меня. У бармена обе руки оказались на виду.

— Сьюки, привет! — донесся знакомый голос.

Аманда, рыжая вервольфица, которая вчера привозила доктора Людвиг. Она сидела за столиком в темном углу. (Честно говоря, весь зал будто только из темных углов и состоял.) С ней сидел ладно скроенный мужик лет под сорок. Перед ними стояли стаканы и тарелка с закусками. Еще с ними была компания — пара, сидящая ко мне спиной. Когда они обернулись, я узнала Олси и Марию-Стар. А оборачивались они осторожно, как будто резкое движение могло послужить спусковым крючком драки. Мозг Марии-Стар казался пестрой смесью беспокойства, гордости и напряжения. А у Олси была попросту неразбериха. Он не мог разобраться в своих чувствах.

То есть нас с ним двое таких.

— Привет, Аманда! — ответила я голосом таким же приветливым, как и улыбка. Я не хотела, чтобы нарастало неловкое молчание.

— Я имею честь принимать у себя в баре легендарного Квинна, — сказала Аманда, и я поняла, что какие бы у нее еще работы ни были, а владелица «Волоска от собаки» — она. — Вы просто расслабляетесь в городе, или у вашего посещения есть особая причина?

Поскольку я понятия не имела, зачем мы здесь, мне пришлось обратиться за ответом к Квинну, отчего вид у меня стал довольно глупый, как по-моему.